— Мне показалось, — сказал Грофилд, — он нисколько не удивился, когда Харри сообщил, что он по прежнему работает на вас.
— Когда Харри сообщил ему, что кто по-прежнему работает на меня?
— Когда Харри сообщил ему, что Харри по-прежнему работает на вас.
— Ах, вот так? И Милфорд не удивился?
— Как будто он догадывался об этом, — пояснил Грофилд. — Так что меня занимает вопрос, почему он выставил охрану, если подозревал, что троянский конь уже стоит у ворот?
— Что-что?
Грофилд покачал головой.
— Да это я так, для красного словца, — сказал он. Ничего, я еще спрошу Милфорда. — Он указал на магнитофон. — Так вот что вы задумали? Хотите играть в легавого, да?
— Я задам этим пятерым несколько вопросов, — ответил Данамато. — Я хочу узнать, можно ли поставить кого-нибудь из них выше вас в списке.
— Значит, вы взяли на себя роль легавого, — сказал Грофилд. — В театре мы называем это рискованным распределением ролей. Как, например, Мики Руни, игравший того китайца в “Завтраке у Тиффаник”.
Сбитый с толку Данамато нахмурился.
— Что?! Мики Руни?!
— Ладно, это ерунда, — ответил Грофилд. — А что должен делать я, по-вашему? Просто сидеть и наблюдать, или я тоже могу задавать вопросы?
— Ваша ставка в этом деле очень высока, — напомнил ему Данамато. — Если у вас возникнут вопросы, можете задавать.
— У меня уже есть один вопрос, — сказал Грофилд.
— К кому?
— К вам.
— Я полагал, мы с этим покончили, — сказал Данамато.
— Вопрос иного рода. Полицию ведь еще не вызвали?
Данамато покачал головой.
— И не вызову, пока сам во всем не разберусь.
— А где сейчас ваша жена?
— В подвале есть морозильник. Грофилд посмотрел на него. — И она там?
Данамато тяжелым взглядом посмотрел Грофилду в глаза.
— Нет, — сказал он. — Это не Белл. Белл больше не существует. Это всего лишь кусок мяса, который надо какое-то время сохранить свежим. Белл умерла. — Он неожиданно отвернулся и провел ладонью по лбу и глазам. — Белл ушла. Ее нет нигде на этой земле. А тот кусок мяса — это не она, заберите его у меня. В нем от Белл не больше, чем в том костюме, который я прошлым летом пожертвовал благотворительному фонду. — Он снова посмотрел на Грофилда. — Вы следите за моей мыслью?
— Что ж, хорошо, — ответил тот.
Странно, но до сих пор Грофилду не верилось, что Данамато и впрямь испытывает какие-то чувства к жене, однако теперь, когда он услышал, что ее труп засунули в морозилку, будто баранью ляжку, услышал, почему Данамато считал возможным так обойтись с телом, он вдруг осознал, что все это всерьез, а не понарошку. Данамато, толстый, грубый, с сигарой в зубах и целым войском бандитов за спиной, искренне любил свою жену Белл. Любил даже сейчас. И собирался строго покарать того, кто навеки отнял у него Белл, подсунув вместо нее кусок мяса. Он и бодрился-то лишь потому, что хотел разделаться с виновным.
