— Меня впервые поцеловали, — прошептала она.
— Не может быть!
— Правда. — Ее серьезные серые глаза чуть насмешливо блеснули. — Хотя если честно, то это первый раз, когда кому-то захотелось меня поцеловать.
— А твои братья и отец?
— А, они, конечно, целовали, в щеку.
— Но не хочешь же ты сказать… Должно быть, ребята…
Она засмеялась:
В школе один мальчик попытался меня поцеловать, но я так быстро отвернулась, что моя заколка оцарапала ему щеку. Он подумал, что я это сделала нарочно.
— А тебе понравилось, что я поцеловал тебя?
Она, не отвечая, отпила кофе.
— Люси, тебе понравился мой поцелуй?
— Да, понравился. — Затем торопливо добавила, когда ты придвинулся и наклонился: — Только сейчас больше этого не делай. Наверное, мне нравится, чтобы меня целовали. Я часто думала, поцелуешь ли ты меня. Знаю, это мне нравится, и ты мне не безразличен.
Она взяла твою руку в свои, крепко сжала ее и, прежде чем ты сообразил, что она собирается сделать, подняла ее и прижала к своим губам. Затем она вскочила, смеясь, и задорно пригласила поймать ее, зная, что ты не сможешь. Тем не менее ты бросился за ней и, когда, споткнувшись об упавшую ветку, рухнул на землю, отказался от своей попытки и вернулся к уже остывшему кофе.
Через неделю вы снова поехали за город, но почти весь день лил дождь, и наконец вы, промокшие, продрогшие и голодные, вернулись в гостиницу за окраиной города. Люси, казалось, все было нипочем, но ты очень расстроился и, когда она спросила, в чем дело, мрачно заметил, что теперь осталось чуть больше недели до ее отъезда и что тебе будет одиноко без нее.
— Одиноко! — воскликнула она. — Да у тебя здесь столько друзей!
— У меня нет ни одного настоящего друга, за исключением тебя.
Она молчала и смотрела тем странным взглядом, который, ничего не говоря, выражал очень многое.
— А куда ты поедешь летом? — внезапно спросила она.
Ты важно ответил, что должен работать.
— У тебя не будет отпуска?
— Ну, может, съезжу домой на недельку. Могу взять и месяц, но там нечего делать. Могу отправиться в Нью-Йорк, я там никогда не был.
Снова задумчивое молчание. Наконец она сказала:
— А хочешь поехать к нам домой? Там летом здорово. Я научу тебя доить корову и дам тебе покататься на Беби.
Это было удивительно, мысль об этом не приходила тебе в голову даже в самых буйных фантазиях, но сейчас, когда она сама сказала об этом, все казалось естественным и очевидным.
— Но я не могу, — возразил я. — Твои родители никогда не слышали обо мне. Мой приезд покажется им странным, верно?
