— Неужто я выгляжу такой дурочкой?
— Ладно-ладно, в свой доклад я вложу максимум чувства…
Она вновь выпрыгнула из своего кресла, в три прыжка настигла меня, припечатала ладони к моим лацканам, откинула голову, чтоб перехватить мой взгляд.
— Что ж, вы тоже временами милы, — сказала она с оттенком надежды.
— Вы меня ко многому обязываете, — отпарировал я, направляясь к лестнице.
Говорил Фердинанд Поул.
Я созерцал его, сидя на стуле, развернутом спиной к моему столу; на левом фланге от меня, за своим столом, пребывал Вулф. Поул был почти вдвое старше меня. Он сидел в кресле красной кожи впритык к торцу Вулфова стола; ноги он скрестил, задравшаяся штанина открыла взгляду пять дюймов голой кожи и носки без подтяжек — а так в нем не было ничего, на чем могло бы задержаться внимание, ну, разве морщины на лице, и, кстати, ничего, на что можно было бы обратить симпатию.
— Итак, вот момент, всех нас объединивший, — говорил он высоким, визгливым голосом, — и собравший всех вместе здесь: единодушное, убеждение: Зигмунда Кейса убил Виктор Талботт, а также наша уверенность…
— Не единодушная, — послышалось возражение.
Мягкий голос был приятен для ушей, а внешность его обладательницы — для глаз. Ее подбородок, например, напрашивался на всяческие похвалы, откуда б вы его ни изучали. Единственной причиной, почему я не усадил ее на стул в соседстве с собой, были недоуменно воздетые брови, коими она ответила по прибытии на мою радушную улыбку; тогда я, естественно, решил игнорировать ее, пока она не усвоит правила приличия.
— Нет, не единодушная, Ферди, — повторила она.
— Но вы ведь сказали, что солидарны с нами, одобряете цели нашего приезда сюда, — еще более визгливо произнес он.
— Из чего отнюдь не следует, будто я приписываю Вику убийство моего отца. У меня нет определенного мнения на сей счет, потому что нет нужных сведений.
— Но какую-нибудь точку зрения вы предпочитаете другим?
— Хотела бы предпочесть. Как и вы. Согласна с вами: полиция ведет дело крайне глупо.
— Если не Вик убил, то кто же?
— Не знаю, — брови опять взметнулись. — Но наследство, доставшееся мне от отца, и то, что я обручилась с Виком, и другие вещи — все это обязывает меня знать правду. Вот почему я оказалась в вашем обществе.
— Я не настаиваю, что вы принадлежите к нашему числу. — Морщины Поула заиграли. — Я утверждал и продолжаю утверждать! Мы вчетвером явились сюда с единственной целью: чтоб Ниро Вулф доказал — вашего отца убил Вик! — И тут Поул внезапно пригнулся, всматриваясь в лицо Дороти Кейс, и негромко, но зловеще проговорил: — А может, вы ему помогли?
