Дух, вызванный мной ночью, был воистину ужасен. Но ведь и Винер был орешком покрепче, чем Бауэр или Боров Геншель. Я чувствовал исходящую от лекаря некую энергию, и ночная схватка, видимо, была жаркой. Но в душе моей поселилась полная уверенность в том, что теперь все в порядке. Как только я очнулся и вспомнил обо всем, меня сразу лее посетило Знание: Винер мертв. Как он умер? Трудно сказать. Скорее всего лежит у себя в постели, а в груди его торчит кинжал, со знакомым уже рисунком.
Мимолетное чувство жалости шевельнулось во мне. Ведь я очень мало знал Винера, и все же он казался мне живым олицетворением злобы и порока. Но он был человеком, как все мы, имел душу, и я обязательно поставлю за упокой его черной души свечку. Просто он хотел убить меня… Но в этой схватке вышел победителем Я!
Все эти мысли пронеслись в моей голове, раскалывающейся от боли. Я попытался приподняться, но ноющая боль иголками впилась в меня.
Слабость немножко отпускала меня…
Я понял, что лежу в центре круга. Я почувствовал, что если напрягусь, то смогу встать. И вслед за этим вдруг понял, что в комнате кто-то присутствует кроме меня. И этот кто-то глядит на меня с ненавистью…
Застонав, я приподнялся и повернул голову. У дверей, с усмешкой на губах и пистолем в левой руке, стоял лекарь Винер.
– Вы живы? – прошептал я.
– Как видите, Магистр. Вам не удалось меня прикончить.
Скрывать что-то, играть в удивление не было смысла. Этот человек знал все. И притом знал гораздо больше, нежели я. Безжалостна была его усмешка, холодная решимость льдом замерзла в его прозрачных глазах – так должна смотреть на жертву сама смерть, прежде чем взмахнуть косой. Я окончательно осознал, что надеяться мне не на что. Учитывая болезненное состояние, я даже не сумею броситься на него, чтобы умереть с честью. Я смог только произнести, растягивая слова:
– С вами не смогли справиться духи Солнца. Вы тоже обладаете Силой. Кто вы?
– Бросьте лицемерить, Магистр. Я никогда не поверю в эту чертовщину. Вы и сами в нее не очень-то верите.
– Ничего не понимаю… Ничего, – простонал я.
– Где брошь?
– Вот. – Я разжал ладонь. Винер подошел и взял брошь.
– Вот она! – засмеялся он, и мне показалось, что в комнате закаркали вороны, настолько мерзок был этот смех. – Я все-таки нашел вас, Магистр. И суд мой будет справедлив.
– Постойте! – вскричал я, как мне казалось, громким голосом, но на самом деле слабо и жалко. – Я ничего не понимаю. За что вы судите меня?
