К данному наблюдению следует добавить, что осознание течения причинности иногда является обратным. Иногда мы чувствуем боль из-за предметов, совершенно отличных от обжигающего пламени или колющихся шипов, нас также «ранит» чувство горя от потери наших близких, или потери любви и самих любимых. Мы часто говорим о «больном сердце» или о боли, причиненной оскорблением, и тут, разумеется, могут проявляться физические симптомы, сопровождающие то, что по существу, является душевным переживанием.
Более того, такие типы «эмоциональной боли» часто более могущественны в своем воздействии на нас, чем простая физическая боль. Слезы, которые проливает ребенок, разбивший коленку, часто менее тягостны, чем те, которые следуют за бранью в его адрес; взрослые учатся сдерживать свои слезы, когда их ранят словами, но также могут плакать от метафорически причиненной боли и проливать слезы сочувствия из-за ран тех, кого они любят.
Разница воздействия особенно ярко проявляется в феномене суицида. Точно не известно, но люди сравнительно редко убивают себя из-за агонии; тоска и любовное разочарование — гораздо более частые мотивы для саморазрушения. Следует также заметить забавную, но распространенную форму речи, свойственную некоторым людям, которые иногда говорят, что, несмотря на страдания, доставляемые травмами или болезнью, они довольно «хорошо» чувствуют себя. Отсюда мы можем заключить, что чувство здоровья, связанное с чувством своего эмоционального согласия с миром, иногда считается более ценным, чем чувство отсутствия боли. Человек под пыткой может, несмотря на исключения, быть принужден агонией предать своих любимых, но последующее чувство вины может превратиться в ношу эмоциональной боли для них, которая будет мучить их ещё долго после исцеления физических ран.
Несмотря на то, что этот вывод может показаться излишне эмоциональным, есть определенный толк в аргументе, что лучшим противоядием от боли является не химическое средство вроде опия, но возможность чувствовать, что жизнь достойна жизни и вознаграждается, несмотря на твои страдания. Не следует недооценивать качество опия, и человек, испытывающий тяжкую боль, совершит глупость, отказываясь от него, но когда он проглатывает настойку, его нужды не заканчиваются. Тот факт, что человек любит своих жену и детей и любим ими, может помочь ему переносить физические трудности гораздо дольше.
Без сомнений, человек может согласиться на известный риск повреждения и переносить существенную продолжительную боль, если ему известно, что жизнь его жены или детей под угрозой. Он может, конечно, быть принужден отбросить свои принципы под жестокой пыткой, но это не уменьшает значение того факта, что он также может пожертвовать собой, чтобы спасти других. Как могла бы существовать армия и вестись войны, если бы не сила чувства долга, заставляющая преодолевать угрозу ранения и боли?
