.
Вряд ли есть необходимость предполагать влияние, как это делал Бугге (26), для того, чтобы объяснить господство этих исконных жанров не только у скальдов, но и у ирландских личных поэтов. Как было показано выше, в панегирической и тому подобной поэзии и должно было развиваться авторское самосознание, т. е. личная поэзия. Хвалебная песнь и родственные ей жанры и должны были господствовать в древнейшей личной поэзии.
В древнейшей ирландской личной поэзии очень сильны пережитки магической функции слова. Ирландская традиция приписывает древнейшим поэтам способность сочинять хулительные стихи, которые причиняли физический ущерб, вызывали бедствия, убивали и т. д. (27). Произведения, приписываемые полумифическому первому ирландскому поэту – Амергину, похожи скорее на заклинания, чем на поэмы. В изданных Турнайзеном древнеирландских трактатах по стихосложению рассказывается, что в течение одного года из лет долголетней учебы, которую должен был пройти поэт, последний изучал заклинания, имеющие целью обнаружение вора, обеспечение долголетия, предотвращение разного рода несчастий и т. п. Ирландский филид был окружен ореолом мудреца, пророка, волшебника. Он вызывал страх и уважение. В представлении современников он был существом сверхчеловеческим. Его функции едва ли даже возможно точно определить в терминах современного языка, так как поэзия на этом этапе ее развития вообще характеризуется функциональным синкретизмом, нечеткой отдифференцированностью ее функций. Отсюда и высокое положение филида, который был не только поэтом, но и магом, пророком, королевским советником, судьей, мудрецом, хранителем традиции. Все это имеет аналогии и у древнейших скальдов. Все это неизбежно на ранних этапах развития личной поэзии.
Наконец, подобно поэзии скальдов, творчество древнеирландских поэтов характеризуется необыкновенной гипертрофированностью формы. «Форма кельтской поэзии, – говорил еще основоположник кельтской филологии Иоганн Каспар Цойсс, – по-видимому, более вычурна, чем поэтическая форма любого другого народа, и даже более вычурна в древнейших стихотворениях, чем в более современных» (28). «Изощренность системы, которую они (т. е. ирландцы) выработали, необыкновенная сложность правил, субтильность и замысловатость их поэтического кодекса изумительны», – говорит Хайд, сравнивая это архаическое искусство с английской поэзией нового времени и удивляясь, что английские поэты еще в XVI веке проявляли пренебрежение к стихотворной технике, «в котором не провинился бы последний ирландский бард при самом захудалом ирландском вожде»
