— Он был очень огорчен.
Сержант посмотрел на Джона и решил не говорить Мариэлле, что ее муж по-настоящему заплакал, но не попросил ее к телефону. Такая реакция показалась ему странной. Впрочем, у людей их круга, наверное, свои привычки. За годы работы он видел всякие реакции.
— Он говорит, что приедет утром.
— Благодарю вас, — сказала она и кивнула сержанту, и тот немедленно вышел из комнаты. Мариэлла взглянула на агента ФБР. А Тейлор все это время не сводил с нее глаз. Ему нужно было срочно решить, как вести себя, если она солжет, упадет в обморок, притворно возмутится и выбежит из комнаты или выкинет еще что-нибудь в этом роде. Но она ничего подобного не сделала. Она просто сидела и смотрела на него. И слушала его. Он — видный собой, сильный мужчина, но на нее его внешность, казалось, не производила никакого впечатления. Ее внимание было приковано к его словам.
— Миссис Паттерсон, бывает, что людям трудно сообщить что-то посторонним, трудно в чем-то признаться даже самим себе. Трудно бывает признаваться в том, что касается нас самих или тех, кого мы любим. Но в таком деле… все должно быть иначе. Мне не надо вам объяснять, что сейчас поставлено на карту. Вы это знаете… И мы знаем. Пожалуйста, подумайте, может быть, вам есть что сказать?
Не дожидаясь ответа, он добавил, что поговорит пока с Патриком и Эдит и сразу после этого вернется. Мариэлла осталась в кабинете Малкольма, со страхом думая о том, что утром предстоит объяснение с мужем. Она понимала, что должна быть предельно откровенна.
Когда Джон Тейлор вошел в кухню, Патрик и Эдит еще не протрезвели окончательно, но были уже в состоянии ответить, где они были, с кем и что делали. Тейлор допросил их, О'Коннор записал показания. Патрик разгневался из-за того, что его посмели допрашивать, — это, мол, испортит его репутацию. Однако его репутация нисколько не заботила ни О'Коннора, ни Тейлора. Более того, они подозревали, что Патрик — весьма сомнительный субъект. Эдит же решила, что у нее есть шанс оправдаться.
— Почему вы ушли из дома с этим человеком? Разве вы были свободны сегодня вечером? — спросил Тейлор, не обращая внимания на ее попытки прельстить его своей сексуальностью и шикарным платьем. Накануне Мариэлла была в этом платье у Уитов, потом попросила Эдит отдать платье в чистку. Эдит решила сначала покрасоваться в нем, как она делала уже не раз. Она хотела «взять напрокат» и горностаевую шубу, но не хватило смелости.
