Алистэйр слегка вздрогнул.
— Я сомневаюсь, что представляю для полиции такой же интерес, как человек, который перерезал целую семью.
— Вот здесь вы ошибаетесь, ваша милость. За вас доля гораздо выше.
— Доля?
— Награда тому, кто выследит вас. Вы много стоите, ваша честь.
— Ты мне льстишь. Тогда почему же ты меня не выдаешь?
Никодемус оскалил рот в улыбке, которая напугала бы менее выносливого человека:
— Мне бы очень хотелось, ваша милость. Но дело в том, что люди, которые помогают Клэггу, странным образом исчезают до того, как получить свою долю. И я рассудил, что вы мне дороже, пока продолжаете заниматься тем, что вас интересует, так сказать.
— Так сказать, — насмешливо повторил Алистэйр. — А девушка, которая помогает Клэггу? Почему она до сих пор жива?
— Я думаю, она тоже жива до тех пор, пока полезна им. Девочка недурна собой, судя по тому, что я о ней слышал. У нее странные глаза.
Алистэйр насторожился:
— Мне показалось, ты сказал, что ее никто не видел.
— Вы, должно быть, не расслышали меня, милорд. Я сказал, что ее видели немногие. Мне случилось быть одним из них.
— Я мог бы задушить тебя, — сказал Алистэйр, — если бы мне не было противно иметь с тобой дело.
— Почему вы так интересуетесь ею, ваша милость?
— А почему бы мне не интересоваться человеком, который угрожает моей жизни? — возразил он.
— Почему же вы не беспокоитесь насчет Клэгга?
— Верно, — согласился Алистэйр, — я всегда был странным человеком. Меня гораздо больше интересуют молодые красивые колдуньи с необычными глазами, чем полицейские с Боу-стрит. Где я могу найти эту загадочную девушку?
— Обычно я беру плату за подобные сведения. Но в вашем случае…
— В моем случае ты скажешь мне раньше, чем я вытяну это из тебя, — сказал он приятным голосом.
— Где же вы найдете француженку, кроме как в Спиталфилдз? Я провожал ее однажды вечером, после того как она встречалась с Клэггом. Она очень скрытная особа. Проползла в заднюю дверь как служанка, но люди, которые живут в таких домах, не могут позволить себе слуг. Может быть, поэтому я подумал, что она француженка. Я не слышал, как она говорит, но там живут все эмигранты, поэтому я просто предположил, что она одна из них.
— Возможно, — пробормотал Алистэйр. — И возможно, ее тайные таланты не имеют никакого отношения ко мне, а имеют отношение к тому, что твой друг мистер Клэгт должен платить за свои удовольствия.
— Может быть, — предположил Никодемус, — но она не похожа на такую. И Клэггу не надо платить — его боится половина «Ковент-Гардена». Каждая шлюха была бы счастлива поднять перед ним юбку задаром, оставшись с ним наедине. Кроме того, она не выглядит как шлюха, несмотря на эти странные глаза. Одевается скромно, спокойно, со вкусом. — Он с сомнением покосился на Алистэйра. — Что вы делаете?
