4
Из-за того, что самолет двигался с запада на восток, у меня было ощущение, что на месте я буду только завтра. Ведь прежде, чем мы приземлимся, должна будет пройти ночь.
Правда, для меня ночь будет длиться всего пару часов. Наступит полночь, мы начнем снижаться и приземлимся сразу в полудне завтрашнего дня.
Границу ночи и дня видно было четко. Ночь была не черной, а фиолетовой. Если прижать щеку к иллюминатору и посмотреть вперед, то там было темно. Сзади же было солнце и освященные этим солнцем облака.
Стоило нам перелететь границу Европы и Азии, стоило мне немного задремать, как стюардессы начали разносить ужин и все испортили. Не буду описывать ужин долго. Скажу только, что основным блюдом была гречневая каша с горохом. Легко ли вам представить такое блюдо?
Алкоголь же на внутренних авиалиниях не допускается вовсе. Впрочем, сибиряки и не возражали. Соглашались: таким, как они, только налей!
По прямой из Петербурга в Петропавловск-Камчатский лететь больше тринадцати часов. Поэтому в пути самолету нужна передышка и дозаправка. Через пять часов после взлета мы начали снижаться для промежуточной посадки в Красноярске.
Иллюминатор был совсем черный. Только четыре светлые точки. Две вроде бы звезды, а две – электрический свет на земле. А может быть, все четыре – звезды. Или все четыре – электрический свет.
Потом снизу появились освещенные города. Я редко летаю на самолете ночью. Ночной же город сверху я не видел до этого никогда. Это было очень красивое и ни на что не похожее зрелище. Меньше всего оно было похоже на ночные города сверху.
Перед самой посадкой мясистый сосед слева наконец снял свою меховую шапку. Он оказался лысым.
5
Температура в Красноярске была –14 °С. Разница по времени с Петербургом – четыре часа. То есть у меня дома был ранний вечер, а здесь – глубокая ночь.
Транзитный зал был выстроен посреди заснеженного сибирского поля. Место для курения располагалось на улице. Мужчины поставили сумки, сняли с рук детей, быстро проглотили никотин и нырнули внутрь.
Внутри оказалось ничего. Хороший ремонт. Мягкие синие диванчики. На самом близком к выходу диванчике навзничь лежал громадный сибирский мужчина с мобильным телефоном в одной руке и бутылкой пива «Миллер» в другой. Брюки на мужчине были почему-то расстегнуты.
Дальше начинался бар на четыре столика. За одним девушка кушала мороженое. За тремя оставшимися мужчины стаканами пили водку из литровых бутылок. Под надписью «НЕ КУРИТЬ» стояла толпа мужчин с сигаретами. Среди них я разглядел и милиционера в форме.
