— Эх, темный ты человек. Продать — не вопрос, с руками и ногами оторвут, главное в цене не продешевить. Я про другое речь веду: на такой квартире нешуточный бизнес можно делать.
— Это как?
— Как-как! Сдавать ее за бешенные бабки всяким новорусским молодчикам. Я ведь не просто газеты читал, знаю, что этот район считается престижным. И деньги к нам рекой потекут. Да и безопаснее это, чем с продажей светиться.
— А если ее родители обратно вернуться вздумают?
— С каких это пирожков? С чего это им Америку обратно на Россию менять?
— А вдруг как заподозрят что неладное? Наверняка они с дочкой своей ненаглядной созваниваются. Что делать-то будем?
— Я ж тебе говорю: еще не решил. Проще всего у нее выведать, как они связь держат, а потом подпаивать и когда надо к телефону подпускать, чтобы у предков ее паника раньше времени не началась. А потом скажем, что она квартиру продала и в монастырь подалась. И пусть трепыхаются, сколько сил хватит.
— А вдруг она проговорится?
— Не проговорится. Мы ей пригрозим, что если вдруг чего, мы ее жениха в мелкую стружку изничтожим. Будет молчать, как миленькая.
— А как мы это сделаем? Мы ж его в глаза не видели, и где живет, не знаем. Да и Лизка рано или поздно догадается, что мы ее морочим.
— Чтобы догадываться, мозги нужны. А мы их ей прополощем!
И Семен хохотнул, довольный собственной шутке.
— А если ее жених собственной персоной сюда явится? — не унималась Наталья. — Мы с тобой на это не рассчитывали. Может, уедем, пока не поздно? Тебе-то что, ты на зоне уже был, знаешь, как там и что. А я туда ни за какие коврижки не хочу. Учти: если нас вдруг поймают, я все на тебя свалю, так и знай!
Семен весь подобрался, словно перед прыжком, и звучно закатил своей благоверной такую хлесткую пощечину, что ее голова мотнулась на шее, как привязанный к столбу мешок.
— Что это ты мне тут такое говоришь? Значит, на меня все спишешь, паровозом погонишь? Да я тебе, падла, прежде руки-ноги переломаю, харю твою постную в сбитень превращу. Поняла, ты, сучка?
Наталья не ответила, держась за щеку и мелко-мелко давясь слезами.
— Не слышу ответа! Поняла или не поняла?! — и Семен вновь поднял руку для удара.
— Да, да, я все поняла. Только не бей больше, пожалуйста!
— То-то же, — удовлетворенно отозвался Семен. — И чтоб я больше от тебя таких разговоров не слышал. Или не ты мне эту идею подбросила? Молчишь? Правильно, что молчишь. Зубы целее будут. А теперь давай искать, где она документы на квартиру прячет. Да, и паспорт ее не забудь! Она его, скорее всего, где-нибудь в спальне хранит. Или в сумочке. Так что давай, двигай в темпе вальса!
