— Это она может. Слушай, а долго у нее с тем парнем, ну, который красавец, длилось?
— И не припомню уже. Может, пару недель. А может и месяц. Лизке с парнями не сильно везло. Даже странно: такая классная девчонка, и все мимо. Ну, не умеет она их выбирать, хоть ты тресни! Э-э, я тебя, конечно, не имею в виду. Ты — вне конкуренции.
— А что у вас дальше было? Ну, я имею в виду с Лизкой?
— Так чего рассказывать, ты и сам все знаешь. Она с парнями встречалась, я с девчонками в загул ударился. А между собой — дружили, как и раньше. Дружж-ба великая вещь! Особенно, — я подчеркиваю, — особенно без секса! Секс — разъединяет людей. Или ведет к их размножению…
— Э-э, друг, да тебя развезло! Ты что, водки никогда не пил?
— Ну почему же. Пил. Вот. Сегодня целый второй раз. Нет, вру, третий.
— А чего тогда бутылку в холодильнике держишь, если сам не пьешь, а Машке нельзя?
— Для Лизки. Ей иногда надо. Когда крышш-ша едет. Она тогда приезжает к нам и или кровавую Мэри просит, или чистоганом хлещет. Пары-тройки рюмок обычно хватает. Ик! — Тема покачнулся.
— Слушай, друг, а не пошел бы ты спать? Машка вон одна ворочается, а завтра день трудный. Яковлевич зря предупреждать не будет.
— Яковлевич — мировой мужик! И ты — мировой! Как я вас всех люблю…
Кое-как Леша поднял Тему, помог ему добраться до комнаты и осторожно уложил рядом с супругой. Тема практически мгновенно вырубился. А Алексей, как ни странно, протрезвел. И понял, что действительно чертовски устал. Нашел в прихожей раскладушку, разложил, устроился. Выставил на телефоне будильник на половину восьмого. Выключил свет.
Рассказ Темы его и позабавил и чуточку успокоил. Он слушал, а перед глазами стояла его Лиза, веселая и непосредственная, озорная и искренняя. Девочка моя, отзовись! Дай мне знак, что с тобой все в порядке!…
* * *
За окном давно сгустились сумерки, в комнате было темным-темно, а сон ко мне все не шел. Я лежала, раз за разом воспроизводя в памяти события сегодняшнего дня. Эх, зря я, наверное, Прасковьину отраву под кровать выплеснула. Сейчас бы в самый раз была вместо снотворного.
Ладно, кончай хохмить. Лучше думай, пока время есть, что завтра произойдет. Так, что мы имеем на данный момент? Прасковья выстрелила и ранила туристов. Отсюда следуют, что туристы первым делом обратятся за помощью к врачам. А во вторую очередь — в милицию. Вряд ли они простят Прасковье такое. Да и в больнице как увидят, что к ним пациенты с огнестрельным ранением обратились, тоже обязаны милицию оповестить. Значит, завтра заявление о стрельбе и, надеюсь, о беззаконном содержании на хуторе меня, любимой, должно лечь на стол какого-нибудь милиционера. Милиционер почешет репу, и если ему не совсем в лом, приедет сюда. Вопрос — когда? Скорее всего, не раньше вечера. А то и вообще через день-другой. Чего ему торопиться? Бабка-то никуда деться не должна. Вряд ли у нее есть, где жить, кроме как на этом хуторе.
