— Ты сделал все правильно, — сказал Фиренц, выслушав норлока, и тот вспыхнул от смущения. — Настой немного замедлил распространение зараженной крови. Но полностью уничтожить яд он не в силах. Сарамиты умеют изготовлять неплохие противоядия — если отрава сотворена при помощи человеческих рук. Но яд зачарованных клинков им не под силу, это верная смерть...
Кейси выслушал дракона и озадаченно переглянулся с Азахом, тот пожал плечами. Тирк открыл было рот, но Сульг его опередил.
— Замечательно, — с жаром произнес он. — Хорошо, что ты сказал об этом. Спасибо! Для этого, конечно, стоило прилететь с Восточного рубежа.
Он попытался сфокусировать взгляд на Тирке и поморгал глазами, чтобы окружающий мир перестал наконец качаться из стороны в сторону.
— Тирк, слышишь меня? Когда я умру, похороните меня на Побережье... и не сильно напивайтесь на погребении, понятно?
Тот вытаращил глаза.
— На Побережье?! Ты в своем уме? До него семь дней пути! Ха! Нашел дураков: тащить твой труп на Побережье. Нет. — Он решительно мотнул головой. — Только не туда. Выбери что-нибудь другое.
— На Побережье! — стоял на своем Сульг, чувствуя, как от жара начинает заплетаться язык.
— Да ладно, дотащим мы тебя до Побережья, не волнуйся, — буркнул Тиларм. — Если время будет. Кейси, принеси котелок, он возле костра. Пока этот несчастный еще не помер, надо напоить его отваром монахов.
— Слушай, когда ты помрешь, какая разница, где тебя похоронят, а? Тебе-то уже все равно будет, а нам — лишние хлопоты. — Илам задумался, что-то соображая. — Насчет Побережья... Твердо не обещаем, но...
Но Сульг не слышал: в одну секунду в голове его вихрем проносились тысячи мыслей, и он успевал ловить лишь их обрывки.
— Хорошо, — неожиданно покладисто согласился он. — Тогда в нашем городе, в Доршате. Но только весной, когда начинают цвести акации. Нет красивее места на земле! Фиренц, иногда мне снится, что мы вернулись.
— Я прекрасно знаю, что тебе снится.
— Нужно умирать там, где ты родился, — бессвязно продолжал Сульг: ему было трудно остановиться. Азах глядел на него круглыми глазами. — Весной, когда благоухают акации. Фиренц, скажи, ты часто бывал в Доршате?
— Похоже, ты совсем спятил! — покачал головой Тирк. Он присел на корточки, с сочувствием глядя на приятеля снизу вверх. — Умирать собираешься осенью, а похоронить требуешь весной! И Побережье тебя уже не устраивает?!
Илам озабоченно почесал в затылке.
— Нелегко нам придется, а? — пробубнил он — Тащить его в Доршату... Тьфу, даже думать противно...
