Молодой человек был одним из любовников Вилли, которого Хэрод и Том Макгайр прогнали отсюда несколько дней назад. Парень был очень молод, белокур и мог похвастать загаром того сорта, который лишь немногие в мире люди имеют возможность поддерживать. Парень ростом под метр девяносто был одет только в тесные шорты из коротко обрезанных джинсов и легкие туфли. На обнаженном торсе волнами перекатывались мускулы. Грудные и дельтавидные мышцы свидетельствовали о многих часах, проведенных в борьбе со штангой и тренажером. Глядя на его живот, можно было подумать, что кто-то ежедневно крошит на нем камни.
— Да, я. — Хэрод отметил, что голос у парня, как у морского пехотинца, а не педика с пляжа Малибу. — Тебе что-то не нравится?
Хэрод устало вздохнул и глотнул из бутылки, потом вытер рот.
— Иди-ка отсюда, малыш. Сюда вход воспрещен. Тебе, во всяком случае.
Загорелый купидон надулся.
— Кто это говорит? Билл был моим лучшим другом. Я имею право тут находиться. Нас связывало глубокое чувство.
— Ну да, и у вас была одна баночка вазелина на двоих. А теперь катись отсюда на хрен, пока тебя не вышвырнули.
— И кто же это сделает?
— Я, — сказал Хэрод.
— Ты? А еще кто? — Парень выпрямился во весь рост и поиграл мускулатурой. Хэрод даже не мог сказать, что это было — бицепсы или трицепсы; они как-то переливались друг в друга, вроде тушканчиков, трахающихся под туго натянутым брезентом.
— Я и полиция. — Хэрод подошел к телефону, стоявшему на столике у дивана.
— Ах, так? — Сопляк вышиб трубку из левой руки Хэрода и выдернул шнур из розетки. Не удовлетворясь этим, он крякнул и выдрал пятиметровый шнур из стены.
Хэрод пожал плечами и поставил бутылку с шампанским.
— успокойся, Брюсик. Есть ведь и другие телефоны. У Вилли было много-много телефонов.
Мальчишка быстро шагнул вперед и стал перед Хэродом, загораживая ему дорогу.
— Не так быстро, пидорванец.
— Ой-ой-ой, я ведь такого не слышал с тех самых пор, как окончил школу. У тебя за пазухой нет еще чего-нибудь эдакого, а, Брюсик?
— Не смей называть меня Брюсиком, засранец.
— Ну, это я слышал. — Хэрод попытался обойти его, но парень уперся пальцами ему в грудь и толкнул. Хэрод ударился о боковую стенку дивана, а сосунок отскочил назад и принял боевую стойку, расставив руки под странным углом. — Карате, да? — спросил Хэрод. — Слушай, не стоит показывать тут свою силу. — В его голосе появился намек на дрожь.
— Пидорванец, — повторил парень.
— Ай-ай-ай, повторяешься. Признак надвигающейся старости, — крикнул Хэрод и повернулся, собираясь бежать. Парень прыгнул вперед. Хэрод закончил поворот, бутылка шампанского вдруг снова оказалась у него в руке. Очертив тяжелую дугу, она пришлась на левый висок мальчишки. Бутылка не разбилась. Раздался тупой шлепок, словно дохлой кошкой ударили по большому колоколу, и парень рухнул на одно колено, опустив голову. Хэрод шагнул вперед и представил себе, что бьет одиннадцатиметровый, причем мяч установлен ровно под выступом тяжелой челюсти соперника.
