— Где ты застряла, детка? Мне пришлось залезть в воду без тебя.
Шейла улыбнулась и села на край небольшого бассейна, метрах в полутора от Хэрода: не так далеко, чтобы это можно было принять за оскорбление, но и не в интимной близости. Она лениво болтала ногами в пенящейся воде, оттягивая носок, чтобы показать, какие у нее красивые икры и мышцы бедра.
— Ну что ж, поговорим? — Хэрод снова раздвинул губы в насмешливой полуулыбке и облизнул кончиком языка нижнюю губу.
— Вообще-то мне не следовало быть здесь, — тихо сказала Шейла. — Такими делами занимается мой агент. И потом, я всегда советуюсь с мамой перед тем, как принять решение насчет нового контракта... даже если это работа моделью всего лишь на уикэнд. Сегодня я пришла только потому, что меня попросил об этом мистер Борден. Он к нам очень мило относится с того...
— Знаю, знаю, он от тебя тоже без ума, — перебил Хэрод и поставил бокал на покрытый плиткой бортик. — Значит, дело обстоит так. Вилли купил права на бестселлер, который называется «Торговец рабынями». Это — кусок говна, написанный для неграмотных пацанов лет четырнадцати и безмозглых домохозяек, что каждый месяц давятся в очереди за последним романом про Арлекина. Чтиво, под которое дебилам хорошо заниматься онанизмом. Естественно, это дерьмо разошлось в трех миллионах экземпляров. Мы заполучили права до публикации. У Вилли кто-то есть в издательстве «Баллантайн» — тот, кто предупреждает его, когда вот такое вот пюре из бычьего говна имеет шанс прорваться в бестселлеры.
— Все это, конечно, заманчиво... — тихо сказала Шейла.
— Куда уж к черту заманчивее. В кино, конечно, от книги останутся ножки да рожки — только основная сюжетная линия да дешевый секс. Но у нас над этим поработают хорошие спецы. Майкл Мей-Дрейнен уже начал работать над сценарием, а Шуберт Уильяме согласился быть режиссером.
— Шу Уильяме? — Шейла несколько опешила. Уильяме только что закончил нашумевший фильм для Эм-джи-эм. Она опустила взгляд на пузырящуюся поверхность бассейна. — Боюсь, материал такого рода вряд ли нас заинтересует, — затем продолжила:
— Моя мама... я хочу сказать, мы очень осторожно подходим к материалу, с которым связано начало моей карьеры в кино.
— Ага! — воскликнул Хэрод и допил все, что оставалось в бокале. — Два года назад ты была звездой в «Надежде Шэннерли». Умирающая девушка встречается с умирающим аферистом в мексиканской клинике, они отказываются от погони за очередной панацеей и находят настоящее счастье в оставшиеся последние недели своей жизни. Урезаться можно. Как писала критика: «От одних роликов этого сахаринного дерьма у диабетиков начинается приступ...»
