Вот такой неприятный разговорчик получился… И главное, как, сволочь, фамилию обыграл, а! Обидно, но пришлось сглотнуть, а то как бы из редакторов не поперли. Ну и сдали нервишки — нарезался до полного изумления, и вот результат — поджелудочные колики. Теперь в больницу нельзя, пока ситуация не выправилась. Никак нельзя. А тут сегодня, как по заказу, солидный материал по теме. С аналитикой, прогнозами, словно бы целый научный отдел потрудился, все чин чином, в самый раз для такого солидного канала, как наш “Вестник”.
Парфилов, не откладывая в долгий ящик, вызвал Дашкевича и дал задание подобрать независимое научное обоснование по проблеме бессмертия, пустил подборку в новости и вплотную приступил к просмотру материала. И через совсем малое время позабыл Парфилов и про поджелудочную, и про трубку свою пижонскую, за которую его за глаза прозвали Паровозовым. Материальчик подействовал куда как круче сустака. Если вдуматься, тут, если с умом раскрутиться, не четырьмя сотнями пунктов пахнет. Канальчик-то у нас посолиднее “Злобышей” будет, абонентов процентов на сорок побольше. А фактики жареные. С хрустящей такой корочкой фактики. Хоть и тема не нова, что-то такое уже порхало с канала на канал, витало в воздухе.
Пока коминс выдавал подборку публикаций за последние два месяца, которых оказалось неожиданно много, Парфилов вдумался поподробнее, копнул и офигел. Да тут и лично для него, Парфилова, такой простор открывается, такие бабки! Можно плюнуть на больную поджелудочную, на аденому простаты и регулярные мигрени. Да с такими деньгами можно себе целого клона в Гонконге заказать. Новенького, с нуля. И престиж, и слава, и все остальное. Это стоит обдумать и провернуть дельце так, чтобы все права на материал за собой оставить. Тогда Максим Витальевич сам раком приползет, и посмотрим — кто кого парфилить станет.
Парфилов прикинул первые барыши и вызвал супругу через коминс:
— Дорогая, — как всегда, при разговоре с ней голос Парфилова стал приторно слащав. — Ты еще не отозвала залог за ту виллу? Ну, на Е23? Нет? Вот и отличненько. Не отзывай… И я тебя целую, лапсик. — Парфилов задрожал меленько, захихикал. — Да-да, и туда тоже… Пока.
Не успел коминс погаснуть, как тут же загорелся входящий вызов. “Лапа моя небось от радости в себя прийти не может. Уточняет…” — подумал Парфилов, отвечая. Но монитор лишь замигал серым, не выведя ни ошалевшей от счастья — ведь сколько она об этой вилле на взморье мечтала — супруги, ни меседжа, ни адреса абонента. Пустой моргающий экран. Парфилов пожал плечами, собираясь отключиться, но настольный коминс стал выдавать на-гора новую порцию запрошенных публикаций, и редактор совсем позабыл о неопознанном вызове, вперившись в экран.
