— Вы говорили о Лафорге, — напомнила Флора.
— Да. Именно он, частично правда, раскрыл мне все преимущества и пользу этой дисциплины. Речь идет о новом терапевтическом методе клинической психологии.
— Терапевтический метод клинической психологии? — задумчиво повторила молодая женщина.
— А не остановиться ли нам на этом? — порывисто предложил Рикардо. Он посмотрел на карманные часы: — Я опаздываю.
— Минуточку, дорогой. Всего одну минуточку. И она попросила доктора продолжать.
— Вы, конечно, знаете, что наш разум состоит из двух основных частей: сознательной и бессознательной. Я думаю, ни к чему напоминать вам, что такое сознательное. Это просто-напросто вы, ваша сущность, неотделимая от вас, та, которая пьет, ест, самовыражается. Сознательное — составная часть всего окружающего мира. Бессознательное — совсем другое. Вообразите грот, в котором очень темно. Там так темно, что, не видя в нем ничего, вы уверены: он пуст. Вот в этом-то и заблуждение. Все с точностью до наоборот. Благодаря работам венского медика, а также другим сегодня мы знаем, что этот грот переполнен предшествующим опытом, впечатлениями, чувствами, которые мы испытывали, неосуществленными желаниями. Он похож на пещеру Али-Бабы, только вместо сокровищ там хранятся наши глубоко запрятанные воспоминания. Вам понятно?
— Вполне. Однако признаюсь, я не вижу связи между этой пещерой и снами Рикардо.
— Вы сейчас увидите. Обычно почти все эти сокровища исключены из нашей сознательной жизни. Некоторые, выполнив свое предназначение в нашем существовании, нам больше не нужны. Другие, несовместимые с жизнью общества, сохраняются индивидуумом и иногда дают о себе знать.
— Как если бы я, к примеру, уступила своему инстинкту, — бросила Флора, — и пошла гулять нагишом по авениде Майо.
Рикардо широко раскрыл глаза от изумления. Доктор Толедано откашлялся:
— Гм, да. Примерно так.
— Во что они превратились? Я имею в виду все эти воспоминания?
— Они отодвинуты в самую темную часть пещеры. Там они и остаются, забившись в угол и прозябая в безвестности.
— И это все?
— Отнюдь! Случается, они начинают пробуждаться, их лихорадит. Они показываются и говорят с нами.
— Они с нами говорят?
— Самым натуральным образом. На закодированном языке.
Рикардо поднялся:
— Просим прощения, доктор. Но нам и в самом деле пора уходить.
Флора раскрыла было рот, собираясь протестовать, но он все точно рассчитал:
— Если хочешь, можешь остаться.
— Нет, что вы, — воскликнул Толедано, — мне тоже надо идти! — Он вынул из своего бумажника визитную карточку и вручил Рикардо: — Так у нас меньше риска потерять друг друга.
