— Петька совершенно прав, — сказал Андрей. — Вот вам простой вопрос: за последние пятьдесят лет люди стали лучше или не стали?
— Да ты что, Андрей, — испуганно сказала Катя. — Мы уже в космос летаем, а ты такие вещи дикие спрашиваешь!
— А космос тут совершенно ни при чем, американцы тоже летают. Я говорю, в смысле человеческих качеств — стали мы лучше?
— Ну, ты даешь, старик, — неопределенно высказался Игорь.
— Во всяком случае, — сказал Пит, — до тех, кто делал революцию и кто дрался на гражданской войне, нам далеко. Это я могу сказать совершенно точно…
— На основании собственного опыта, — ехидно закончила Рена.
— Тут собственный опыт не так уж и необходим, — возразил Андрей. — Это безусловный факт, что комсомольцы двадцатых годов были лучше нас. Среди них не было ни тунеядцев, ни этих папенькиных сынков, которые…
— Мешают нам жить, — быстро подсказал Игорь. — И они же позорят наш город. Дурную траву из поля вон. Дрогнем?
На этот раз его никто не поддержал, он выпил сам и закусил конфетой. Пожилая официантка принесла мороженое. Расставляя по столу запотевшие мельхиоровые вазочки, она подозрительно оглядела примолкшую компанию.
— Что, молодежь, по домам не пора?
— Ой, тетенька, а можно, мы еще посидим? — пропищал Игорь. — Мы хорошие, вот чес-слово, тетенька!
— Сидите, кто вас гонит, только без озорства. Чего празднуете — аттестаты, что ль, получили?
— Нет, только перешли в десятый, — улыбнулась Ника.
— Во-он что! Я-то думала, выпускники. Ну, празднуйте на здоровье…
— Не будем даже говорить о двадцатых годах, — негромко сказал Андрей, когда официантка отошла. — Возьмем тридцатые или сороковые… Ну, время молодости наших предков…
— А что предки? — перебил Игорь. — Воевали, да? Старик, нам это все известно с первого класса — Чайкина, Матросов, Космодемьянская, — так что можешь не продолжать. Знаешь, мне эти разговоры о «том поколении» сидят уже в самых печенках. Двойку принесу домой, ну или там еще какое-нибудь чепе в том же духе…
— Не знала, что двойка для тебя чепе, — сказала Ника.
— Вот именно, — подхватила Рената. — Помните, он раз пятерку оторвал — это было чепе…
— А ну, тихо! — Игорь несильно постучал по столу кулаком. — Я что хочу сказать? Предки теперь, чуть что не так, начинают предаваться воспоминаниям. Вот вы, дескать, ничего не знаете, ничего не испытали, а мы были не такими, мы верили, мы не сомневались, мы метро построили, мы войну выиграли, — ну прямо зло берет жуткое! Да елки, думаю, палки, а кто ж строил Братскую ГЭС? А кто вот теперь на Доманском дрался, ну? Не наше поколение? И если мне теперь начнут заливать, что Матросов или Космодемьянская не получали двоек и во всем были образцово-показательными — то я в это ни фига не поверю. Потому что показуха есть показуха, а жизнь есть жизнь. И ты, старик, тоже начинаешь теперь крутить ту же волынку: «время молодости наших предков». Мы-то тут при чем, если на их молодость пришлась война, а на нашу не пришлась? Те парни с Доманского, пока были дома, тоже наверняка и твистовали, и в стильных брючатах не прочь были прошвырнуться…
