Когда Сет наконец выскочил на сцену для решительного боя, вечного боя между добром и злом, красотой и уродством, долгом и бесчестьем, зрители уже были готовы к этому. Они приветствовали его криками неподдельной ненависти. Расфер вызывающе осклабился и стал плевать в публику, гордо расхаживая по сцене. Потом он сложил руки на половых органах и стал двигать бедрами взад и вперед, чтобы похабным жестом привести зрителей в ярость.
— Убей его, Гор! — завопили они. — Размозжи его уродливую морду! — Сет расхаживал перед ними, разжигая в них злобу.
— Размозжи ему морду!
— Убей убийцу великого бога Осириса! — ревела публика.
— Вырви ему потроха!
В глубине души зрители знали: это Расфер, а не Сет, но ненависть их от этого нисколько не слабела.
— Отруби ему голову! — орали они.
— Убей его, убей!
Наконец Сет сделал вид, будто в первый раз заметил своего племянника, и нахально заковылял к нему, высовывая язык и болтая им перед черными зубами; он пускал слюну, как слабоумный, и она серебристой пленкой ложилась на его грудь. Мне трудно было поверить, что Расфер может заставить себя выглядеть еще более уродливо, чем обычно, но теперь он доказал, что это так.
— Кто это дитя? — спросил он и рыгнул прямо в лицо Гору. Тан не ожидал этого и невольно отступил назад с неподдельным выражением отвращения на лице, когда в нос ему ударил смрад прокисшего вина, все еще бродившего у Расфера в желудке.
Тан быстро пришел в себя и произнес свою реплику:
— Я Гор, сын Осириса.
Сет издевательски захохотал:
— Что ты ищешь, маленький сынок мертвого бога?
— Я ищу отмщения за убийство своего благородного отца. Я ищу убийцу Осириса.
— Тогда тебе больше не нужно его искать, — выкрикнул Сет, — потому что это я, Сет, победитель слабых богов. Я, Сет, пожиратель звезд и разрушитель миров.
Боги обнажили мечи и бросились друг на друга, столкнувшись посередине сцены. Клинок ударился о клинок, и бронза зазвенела. Чтобы уменьшить опасность случайного ранения, я попытался заставить их сменить бронзовые мечи на деревянные, но мои актеры не потерпели этого. Расфер обратился к вельможе Интефу, и тот приказал им пользоваться боевым оружием — мне пришлось подчиниться его власти. По крайней мере, это придаст сцене более реалистический характер, решил я. И вот теперь они стояли друг перед другом, грудь в грудь, скрестив клинки, и свирепо глядели друг другу в лицо.
Эта необычная пара совершенно несхожих людей, казалось, воплощала вековечный конфликт между добром и злом — основную мысль мистерии. Красавец Тан был высок и светловолос. Сет был черен и кряжист, с кривыми ногами и омерзительным лицом. Контраст их внешности буквально вызывал тошноту. Зрители пылали яростью, как и главные герои, сражавшиеся на сцене.
