Сложно сказать, что было у Энопиона на уме, но предварительное согласие тот дал, предложив при этом Ориону доказать, что он действительно великий егерь-истребитель, а не обычный охотник до принцесс, каких много тут ходит. В качестве экзаменационного задания абитуриенту было предложено истребить на острове всех хищных зверей, водившихся в те благословенные, не знавшие огнестрельного оружия и сельскохозяйственной химии времена повсюду в огромных количествах.
Орион ответил, что для него это вообще не вопрос, и пообещал ежедневно приносить принцессе по шкуре какого-нибудь хищника: пещерного медведя, саблезубого тигра или кто там в этот день встретится на пути. И приступил к выполнению обета незамедлительно, больно уж хотелось жениться поскорее. Охотник, очевидно, он и в самом деле был неплохой, во всяком случае, медведи, львы, орлы и даже куропатки плакали горькими слезами, кто-то пытался бежать с острова, но безуспешно. Все они пали смертью хищных от недрожащей Орионовой руки.
Когда звери на острове закончились, охотник пришел к заказчику доложить, что задание исполнено и хотелось бы уже получить дочку в награду. Но Энопион неожиданно принялся отпираться, говорить что-то вроде: «Не-не-не! Как это звери кончились? На прошлой неделе с дальнего выгона трижды прибегал мальчишка с криком «волк-волк!». Нечего халтурить, иди работай как следует». После чего дворцовая стража вежливо попросила Ориона покинуть помещение.
Обманутого жениха расстроила такая человеческая нечуткость, и он попытался, как водится, утопить досаду в горьком вине. Очевидцы с обидой говорят, что в тот вечер Орион в одно горло выкушал целый бурдюк неразбавленного вина и ни с кем не поделился. Перевести выпитое в чистый алкоголь достаточно сложно, но этого хватило, чтобы разгорячить охотника до крайности. Привыкший иметь дело с медведями, он без труда разогнал охрану и ворвался в спальню к Меропе, где тут же приложил ей руку на сердце и не только на него.
Поутру Энопион сильно огорчился, узнав, что Меропа без папиного благословения все же стала в некотором роде женой злополучного зверобоя. Кроме того, оглядывая своих измордованных секьюрити, он понял, что самостоятельно покарать наглеца не сумеет, и запросил помощи уже у своего папаши, коим числился сам бог Дионис.
Занятому распитием спиртных напитков и тисканьем вакханок Дионису было недосуг лично вникать в суетные проблемы своих многочисленных детей, поэтому он отрядил на выезд спецгруппу сатиров, которые и решили вопрос. Хоть и на свой весьма своеобразный манер.
