Для обоих эти предметы взаимно бессмысленны, хотя древний грек, как и многие наши современники, без колебаний назвал бы Михаэля Шумахера богом из машины, а треножник для многих наших, как и для всех эллинов, представляет собой в первую очередь конструкцию цветного металла, которую можно сдать за деньги. Но нюансы безвозвратно утрачены. Идущему горной тропой греку не по чему мчаться на итальянской самодвижущейся повозке, а нашему человеку некому приносить жертвы на треножнике.
Именно из-за того, что всякий предмет ценен исключительно в историческом контексте, очередное полученное Гераклом от руководства задание — увести у царя Фракии Диомеда четверку лучших жеребцов — может на первый взгляд показаться, мягко говоря, неоднозначным. С одной стороны, умыкнуть у заморского фраера четверку лошадей не самая большая проблема для человека, закаленного в сражениях с невиданными чудовищами и с бессмертными богами. Но с другой — отобрать пусть даже и у неправедного богатея его законное средство передвижения для нас, людей, познавших Октябрьскую революцию и готовящихся увидеть пересмотр результатов приватизации, это чистой воды беспредел.
Однако, с точки зрения современника Геракла, задача привести в Микены четверку Диомеда не казалась ни легкой, ни неблагородной. Как нынешние зрители кинотеатра «Кодак-Киномир» не наблюдают в безобразиях, устраиваемых Джеймсом Бондом на советской военной базе, ничего предосудительного, так и древние греки в акции против фракийского царя видели исключительно подвиг разведчика. Просто Геракл по приказу руководства переключился с внутренних врагов на внешних.
Фракия, на территории которой герою следовало проводить свою диверсионно-разведывательную деятельность, представляла собой суверенное государство на стыке нынешних Греции и Турции по Эгейскому морю и с немалым куском Болгарии в глубине материка. Имея в своем атласе и лесистые холмы, и бескрайние степи, Фракия умудрилась зарекомендовать себя на внешнем рынке торговлей такими, казалось бы, малосопоставимыми товарами, как древесина и лошади.
Царь Фракии Диомед лично возглавлял национальную федерацию коневодства, из-за чего вся страна в едином порыве работала на лошадиную селекцию, как иные страны работают на хоккей, туризм или нефтяную промышленность. И уже совсем скоро весь мир убедился что государственная поддержка одной отдельно взятой отрасли может привести к фантастическим результатам. Конезаводы Диомеда дали бы сто очков и вперед и назад любой конюшне любого из арабских шейхов нашего времени. В активе фракийца значились отпрыски лучших производителей, когда-либо являвшихся к тому времени на свет.
