Если ты, Высший Разум, сделал мне прививку в левый бок, одарил меня Сверхвозможностями, почему же я с такой болью вхожу в новое состояние? Имею ли я право прибегать к помощи человека в борьбе с невыносимой болью своей? Может быть, не просить эту милую медсестру делать мне в зад укол баралгина? Человек здесь бессилен. Человек ищет у меня камни или хотя бы песчинки в почках. Человек и не предполагает, что прививка, сделанная силами Высшего Разума, меняет в данный момент мою старую поношенную почку на новую, чистую и сильную, как у новорожденного.
26. — Похоже, взрослым сегодня не до нас. Поиграем в мигалки?
— А поновее ничего нет?
— Можно запустить грозу.
— Может быть, ураган?
— Не надо. Старики узнают, ругаться будут.
— Ой, я, кажется, придумала! — Грэя загадочно улыбнулась, вплотную придвинулась ко мне:
— Давай похитим человечка!
— Землянина? — от удивления и радости я почесал за вторым левым ухом. — Да, этого мы еще не делали. А то все — взрослые, взрослые. Только им позволено!
— Сегодня им не до нас. Полетели, выберем…
Мы двигались над этой планетой медленно, осторожно. На той части планеты, над которой мы пролетали, была зима, и на планете лежало много снега. Был поздний вечер. Под нами мелькнул крупный город, мы пошли на снижение. Город довольно красивый: многочисленные купола церквей, два изящных шпиля, высоко взмывших в небо, широкая река с одетыми в гранит берегами. В одном месте, у моста, берег переходил в широкую площадь, красивую и малолюдную в столь поздний для землян час.
— Давай вот эту самку заберем! — обрадовалась Грэя, я не возражал, но она сама передумала, увидев неторопливо переходящего площадь самца. — Какой забавный! Пушистый такой! — воскликнула Грэя, когда мы подняли на борт этот великолепный экземпляр землянина.
Это была яркая колоритная особь, плотного телосложения, выше среднего по земным понятиям роста, с большой трехцветной (рыжей, черной, местами седой) бородой, в возрасте лет пятидесяти по земному измерению времени. На теле его мы обнаружили несколько шрамов, похоже, давнишних, во рту отсутствовало два зуба, на лучевой кости левой руки и на крестцовом позвонке были застарелые отложения солей, свидетельствовавшие о перенесенных травмах. В полости живота — три крупных шва, видимо, след перенесенных хирургических операций, если, конечно, у землян все еще применялись столь допотопные методы лечения.
— Ой, а это что за штучка? — прыснула Грэя, шаловливо эту штучку потрогав.
