— Сережа, в фильмах показывают ваши отмычки. Не стесняйся, отопри.
— У меня ничего подобного нет.
— Ломай!
— Не имею права.
Я начала бросаться на дверь. Психоз заразителен. Сергей крякнул, поднатужился и…
Юра Загорский с пеной на сизых губах пытался шевелиться. Или корчился в судорогах. Как мы с Сергеем не пришибли его дверью? Чудо. Пол вокруг мальчика был мокрым и липким. Он умирал.
Балков ловко повернул Юру на бок, я неверными пальцами запихнула в розетку отключенный телефонный шнур и вызвала «Скорую».
— Предупреди, что менты контролируют срок прибытия…
Я предупредила. Срок выбрали минимальный.
— Не довезем, круто ширнулся, — вздохнул молодой медбрат, возясь с капельницей. — По несколько раз в сутки маемся с наркоманами. Вы еще позвонили, другие уползают от подыхающего.
А минут на двадцать раньше нельзя было?
— Нельзя! — крикнул Балков.
Я впервые слышала его крик. Он забубнил в трубку какие-то объяснения.
Позвал меня:
— Поля, Виктор Николаевич на проводе. Я предупредил, что ты не в себе.
Вик был мягок и нежен. Чаровал нарочито ровным тоном. Я истерически сообщила ему:
— Его убили наркотиками, он предсказывал. Кто?!
— На идиотские вопросы не отвечаю, — вспылил Измайлов.
Я словно очнулась после обморока.
Нервные клетки у ментов были на исходе. Но Вик обуздал страсти и снова заговорил спокойно. Мне надлежало отправляться с Юрой в больницу и дожидаться в его палате дежурного милиционера.
Сергею дозволялось пошарить в ящиках и шкафах Загорских. Потом к телефону позвали доктора. Тот заявил:
— Не сам он себя колол, товарищ полковник. Доза лошадиная, я не видел таких рисковых. Вены у мальчишки сносные, должен был четвертью вколотого обходиться, а то и меньше. Разве что самоубийца. Но счеты с жизнью они чаще сводят, когда наркотика нет. А у этого — Клондайк. Да, главное, следы на запястьях и щиколотках, будто связан был крепко. Когда убедились, что загибается, развязали.
Я представила связывающую Юру… Вешкову… По извилинам не проходили мысли такого сорта. Вспомнились ее выступления о необходимости курсов, где наркоманов научат стерилизовать шприцы, оказывать друг другу первую помощь при передозировке. И организовала ведь она этот ликбез, заставила коллег проводить занятия бесплатно. Есть предел цинизму, даже моему. Я не рассказала Вику о своих утренних подозрениях, отнесла их к помутнению рассудка.
Меня заторопили — Юра уже лежал на носилках — белый, с заострившимся носом и черными веками.
