— Выкладывай, маньяк, — благословляюще бросил Измайлов.
После столь бесподобно произнесенного слова «маньяк» ни мне, ни Балкову в голову не пришло бы продолжать прикалываться. Борис тоже приосанился: ни дать ни взять павлин, который не знает, что в его хвосте недостает перьев. Или знает и гордится недостачей.
* * *
…С Леней и Саней Юрьев провел пять невосполнимых часов своего земного срока. Все трое темнили — межведомственная разобщенность, то бишь, странно вымолвить, конкуренция в сфере раскрытия преступлений. Дурдом, в который слишком узкая специализация превращает что угодно. Поиграли в пятнашки.
Борис сознался — экспертиза уличила Зину Краснову в употреблении новых, занимающих коллег наркотиков. Парни повинились — до наркоакул никак не добраться, стоит ли пугать мелкую рыбешку. Дальше настала пора реверансов и уколов.
— Если бы вы установили личность лже-Загорского… О вычислении убийцы нашего информатора Славы мы и не помышляем, висяк…
— Если бы вы порадели и предоставили материалы о наркоторговцах, связанных с университетом… И берегли бы своих информаторов…
После превращения двух уравнений с неизвестными в одно совершенно неразрешимое гений из убойного отдела Борис Юрьев отловил Варвару Линеву на ступенях учебного суперзаведения и хмуро спросил:
— Девушка, как вас зовут?
Она не вскрикнула: «Ба, лейтенант, неисповедимы пути» — и т, д. Борис воспрял духом и принялся за работу. Час они пили в баре шампанское и танцевали на внушительном — сантиметров пять — расстоянии друг от друга. Потом Варвара три часа таскала лейтенанта по промозглым улицам. Погодка выдалась лихая, будто не сентябрь, а ноябрь агонизировал. Наконец красна девица пригласила «Костю» к камельку в виде бездействующих батарей.
— Но Полину выдворить не удалось.
О прочем вы осведомлены. Мы с Варварой очень замерзли, — буркнул Юрьев.
— Эскимосы признают согревание обнаженным телом идеальным способом спасения окоченевших. Кстати, я не была осведомлена о твоем визите, Боря.
— Поль, Линева открытым текстом предлагала тебе очистить помещение.
— Борь, я это помещение снимаю наравне с ней. И платит за него не милиция. Так что ее дело предложить, мое — отказаться.
Мы с Юрьевым вскочили и попытались выразительно жестикулировать.
— Не грызитесь, артисты, — пресек пантомиму полковник Измайлов. — Линева звонила домой один раз?
— Три, — неохотно поместился на сиденье Борис. — Но змея Полина не брала трубку.
— Меня не было, к Вешковой ходила, — защищалась я. — Юра Загорский беспокоит до икоты. Если он к месту и не к месту употребляет словечко «это», значит, наверняка колется… Но язык не повернулся в лоб спросить Лилию Петровну, предать мальчишку. Теперь жалею.
