Вернувшись в покои фрейлин, девушки умылись и переоделись, готовясь к вечерним развлечениям. Несмотря на скромное происхождение Филиппы, платья ее всегда отличались элегантностью, что признавали даже ее враги. И хотя особенно роскошными их было трудно назвать, зато шились они по последней моде. Хорошим вкусом Филиппы восхищались, а многие и завидовали.
— Не знаю, как ей это удается, — проворчала Миллисент, наблюдая за Филиппой и ее служанкой. — Она не может быть богатой. Мать ее, как мне сказали, простая фермерша и разводит овец. Вообще не знаю, как эта низкорожденная особа попала сюда!
— Ты ревнуешь, Миллисент! — покачала головой Энн Чамберс. — Отцом Филиппы был сэр Оуэн Мередит. Простой рыцарь, он был в большой милости у отца нынешнего короля, любившего его за глубочайшую верность и преданность дому Тюдоров. Он был валлийцем и служил Тюдорам с самого детства.
— Но ее мать — жалкая крестьянка, — упорствовала Миллисент.
— Ее мать — наследница огромного имения, — рассмеялась Энн, — и вряд ли ее можно назвать крестьянкой. Ходят слухи, что она оказала королеве огромное одолжение. Госпожа Фрайарсгейта провела часть юности при дворе в обществе двух королев, и обе называли ее другом. Так что, Миллисент, неплохо бы тебе помнить об этом. Филиппа Мередит уважаема и любима своими подругами. Я не знаю ни одного человека, который бы ненавидел ее или сказал бы о ней плохое слово! Поостерегись, чтобы тебя с позором не отослали домой!
— Я все равно скоро уеду, — фыркнула Миллисент.
— Значит, брачный контракт подписан? — оживилась Энн.
— Ну… почти. Есть несколько тонкостей, которые, как считает отец, должны быть улажены, прежде чем подписи будут поставлены. — Миллисент медленно поправила белокурую прядь. — Правда, он не сказал, в чем дело.
— А я слышала, — вмешалась Джейн Хокинс, — что сэр Уолтер в приданое за тобой хочет больше золота, чем предложил твой отец, и последнему пришлось идти к менялам, чтобы взять взаймы. Очевидно, ему до того не терпится избавиться от тебя, что он готов даже залезть в долги!
— Так вот в чем дело? — с невинным видом удивилась Энн Чамберс. — А я что-то слышала о нескольких бастардах, которых успел наплодить сэр Уолтер. Говорят также, что одна из пострадавших — дочь лондонского торговца, который обратился к королю с жалобой, прося компенсации за утерянную добродетель девушки, денег на содержание внука и имени сэра Уолтера для парнишки.
— Это гнусная ложь! — возмутилась Миллисент. — Сэр Уолтер — самый благородный и добродетельный из всех мужчин на свете. С тех пор как мы помолвлены, он и не смотрит на других девушек. Что же до остальных женщин, на которых он обращал внимание до знакомства со мной, то все они хитрые и жадные шлюхи, полностью заслужившие свою участь. И не смей повторять эту клевету, иначе я пожалуюсь нашей госпоже королеве!
