— Здесь, мадам! — Церковник выступил вперед.
— Я желаю, чтобы лорд Саутвуд и его невеста были обвенчаны здесь и сейчас, — заявила королева. — Отменяю все запреты.
— Слушаюсь, мадам, — пришел смиренный ответ. — Могу я узнать имена жениха и невесты?
— Роберт Джеффри Джеймс Генри Саутвуд, — сказала королева с улыбкой. — Один из множества моих крестников, да и лорда Дадли тоже. Мне уже трудно вспомнить, сколько лет назад его крестили, но крестила его я.
Робин улыбнулся.
— Вы неподражаемы, мадам, — сказал он. Королева фыркнула и повернулась к невесте:
— Каково твое полное имя, дитя?
— Эйнджел Аврора Элизабет, мадам. Как мне рассказывали, бабушка настояла, чтобы меня назвали Эйнджел. Ей казалось, что я похожа на ангелочка. Аврора — это желание моей матушки, ведь я родилась на рассвете6, а Элизабет — в честь вашего величества7.
— Тебя назвали в мою честь?
— Так, помнится, мне рассказывали, мадам. Королева кивнула, довольная, и затем сказала:
— Хорошо, отец, давайте начнем.
Что за забавное место для венчания, подумала Велвет, наблюдая за церемонией. Они стоят в середине шатра генерал-лейтенанта, на том месте, где завтра, может быть, разразится сражение. Испуганные слуги оттащили в сторону стол, за которым до этого ужинали королева и Дадли. Теперь он стоял у одной из стенок шатра. Раскачивающаяся под потолком лампа заставляет метаться по шатру причудливые золотистые тени. Поспешно вызванный церковник облачен просто, без парадных одежд. Невеста стоит в единственном приличном платье, которое у нее есть, стиснув поспешно собранный неизвестно где букет. Слава Богу, что Эйнджел хотя бы переоделась, прежде чем предстать перед королевой, подумала Велвет.
Платье и вправду было красивым, и Велвет сейчас радовалась тому порыву, который подтолкнул ее проявить щедрость и поделиться своим гардеробом с Бесс и Эйнджел. Бонни подогнала платье, и оно прекрасно сидело на Эйнджел. Нижняя юбка обшита узкими полосами бирюзового и золотого цвета, лиф расшит жемчугом и крошечными гранеными бусинками, рукава затканы шелковыми бантами. Никто, кроме Велвет, не знал, что под платьем чулки в нескольких местах на скорую руку заштопаны, а туфельки проносились. Перед самым началом службы она додумалась распустить длинные белокурые волосы Эйнджел, и они свободно вились почти до талии, как мерцающая вуаль. Эйнджел, бесспорно, была очаровательной невестой.
— Я провозглашаю вас мужем и женой, — произнес наконец королевский капеллан.
