Пэнси вздохнула с облегчением. Мать не зря говорила, что у нее быстрый ум. Если госпожа будет настойчивой в своих попытках сбежать от лорда Гордона, Пэнси придется встать на его сторону ради блага Велвет, но она знала, что ее госпожа никогда не простит ей этого и она будет с позором отправлена домой. Что она тогда скажет матери? Пэнси была уверена, что леди де Мариско просто не могла быть похожей на Велвет, иначе Дейзи не смогла бы так успешно справляться с ней.
Двумя днями позже маленький отряд графа Брок-Кэрнского пересек невидимую линию, разделявшую Англию и Шотландию, и углубился в Шевиотские Холмы. Стоял ясный день середины октября, воздух был свеж и колюч. Этим утром Алекс сменил гардероб элегантного джентльмена на одежду истинного горца. На нем был подпоясанный плед цветов клана Гордонов, заложенный посередине в крупную складку и завернутый вокруг спины таким образом, что с каждой стороны оставалось достаточно материи, чтобы закрыть грудь, а концы можно было завязать. Плед удерживался широким кожаным ремнем с серебряной пряжкой, украшенной красноватыми агатами. Нижняя часть пледа опускалась до колен, а верхняя была застегнута у плеча крупной серебряной брошью с изображением барсука и девиза Брок-Кэрнов: «Защити или умри».
Под пледом он носил белую шелковую рубашку, вязаные зеленые гетры, жилет из оленьей шкуры с роговыми пуговицами и черные кожаные башмаки. На голове красовалась голубая шотландская шапочка с фазаньим пером, воткнутым под изысканным углом. Он был вооружен палашом, кинжалом и кривым ножом, прикрепленным к правой ноге.
Дагалд был одет подобным же образом, и Пэнси открыто ела его глазами с явным одобрением, ибо, как она вдруг обнаружила, в этом пледе он смотрелся прекрасно.
Велвет все больше чувствовала себя не в своей тарелке, глядя на Алекса. Она вдруг заметила, что он необычайно хорош, а вид его голых коленок заставлял ее трепетать. В нем было нечто первобытное, чего раньше она не замечала. Она уже опять начала сомневаться, правильно ли она поступила, не сбежав от него тогда в Йорке. Вся его мягкость ушла вместе с английской одеждой.
В полдень они сделали привал, чтобы дать отдохнуть лошадям и подкрепиться тем, что им собрала с собой в дорогу утром жена хозяина гостиницы: бутербродами из свежего хлеба с острым сыром, чудесной розовой ветчиной, холодным цыпленком, сидром и несколькими грушами. День выдался тихий, воздух был теплым и неподвижным. Велвет очаровала красота этого места. Холмы чередой уходили в розовеющую даль, как бы окутанные дымкой в прозрачном свете осеннего дня.
