— Отец состоял в переписке с лордом де Мариско все эти годы, Белла. — Алекс терпеливо объяснял. — В библиотеке хранятся две шкатулки. Одна из них полна писем, которые они писали друг другу. Недавно я их просмотрел. Их дружба до последнего дня оставалась нерушимой так же, как и моя с приемным сыном де Мариско, графом Линмутским, сводным братом моей суженой. Помнишь, мы учились вместе в Париже? Другая шкатулка хранит миниатюры молодой де Мариско, писанные каждый год в ее день рождения. Так что обручение остается в силе, Белла, и теперь, когда отца не стало, мне следует жениться не откладывая. Думаю, тебе пора забрать сыновей и ехать домой, сестрица. Дан-Брок надо отремонтировать, пока я буду в отъезде. Я уже распорядился, чтобы его вычистили и обновили от верхушек башен до подвалов. Покои графини будут заново меблированы для моей невесты, а твой дом, должно быть, давно нуждается в твоей твердой руке, Белла. Ты же не была там больше года.
— Ты отсылаешь меня из моего дома? — Сестра выглядела явно обиженной.
— Нет, сестра, я отсылаю тебя в твой дом. Дан-Брок перестал быть твоим домом в тот день, когда ты вышла замуж за Яна Гранта, а в моем замке может быть только одна хозяйка — моя жена. И я уверен, что твой муж тоже скучает по своему дому, да, Ян?
Ян Грант подумал об унылой куче черных камней в долине, называемой Грантхоллом, и его передернуло. У хозяев этого дома никогда не было ни достаточно денег, чтобы сделать необходимый ремонт, ни достаточно дров, чтобы хорошенько прогреть его. Кроме того, в доме обитало привидение, которое, будучи в дурном настроении, стенало по ночам и било посуду. Ян подумал, что жизнь на болоте и то была бы лучше, но тут он перехватил взгляд своего шурина и запнулся.
— О д-да, — проговорил он заикаясь, — будет здорово о-опять попасть домой, Алекс. К-конечно, эт-то будет здорово.
Белла бросила на своего благоверного взгляд, полный отвращения. Ян всегда превращался в трусливого слизняка, когда дело касалось Алекса. Иногда она спрашивала себя, зачем вообще вышла за него замуж, но тут же в душе начинала смеяться, зная ответ на вопрос. Никто, никто, она знала наверняка, не может любить женщину так, как любил ее Ян. Это — его единственное достоинство.
Она обернулась к брату.
— Итак, — воскликнула она в гневе, — я уже нежеланный гость в доме, где родилась! Никогда бы не подумала, что так будет, Алекс. Ты умело скрывал свои чувства от родителей. Матушка облилась бы горькими слезами, узнай об этом, а батюшка перевернулся бы в гробу.
