В течение этих десяти дней у нас стоит прекрасная погода, к удивлению всех лондонцев, которые усматривают в этом странное предзнаменование. Если вы столь же благополучны и в Уэльсе, надеюсь, что Барнс уже высушил мое сено и сложил в стога. Поскольку в ближайшие недели мы станем переезжать с места на место, я не могу надеяться на получение от вас писем, как обычно, но вам я буду писать отовсюду, где мы будем останавливаться, чтобы вы знали путь нашего следования, на случай, ежели вам надо будет о чем-нибудь уведомить вашего верного друга М. Брамбла.
Лондон, 14 июня
Мисс Мэри Джонс, Брамблтон-Холл
Любезная Мэри, как есть у моей двоюродной сестры Дженкинс оказия в Аберганни, то посылаю я вам черепаший гребень, два ярда зиленых лент и проповедь о щете добрых дел, которую говорили в молитвенном доме; а ище получите вы для Саулы букварь, штоб затвердила она буквы, потому как очень я пекусь об ее бедной душе, потому что такое вся суита жизни нашей, коли сравнить ее с этой бессмертной частью тела? И что есть жизнь, как не юдоля печали?
Ох, Мэри! Все семейство наше было ужас в каком трехволнении! Мистер Клинкер попал в беду, но ворота адовы не могли одолеть его. Добродетель его будет почище золота, семь раз прошедшего через огонь. Его схватили за разбой и потащили к судье Базару, а тот его засудил и посадили бедного молодого парня в темницу по ложной присяге негодяя, а тот хотел жизни его лишить за чистые денежки.
Сквайр что мог, то все делал, но заковали его в жилезные цепи и посадили вместе с простыми» злобомышленниками, и стоял он посереди их, как невинный агнец посереди волков и тигров. Один господь знает, что могло только приключиться с благочестивым юношей, но тут сквайр позвал на помощь Апиаса Коркуса, который проживает у старого бейлифа, и, говорят, ему пятьсот лет от роду, и будто бы (да сохранит нас бог!) он колдун. Но если оно и так, я — то про себя думаю, что он с чертом не знается, потому как не мог бы он тогда выслобонить мистера Клинкера, а он его выслобонил и не посмотрел на каменные стены, жилезные засовы и двойные замки, а у старого беса нет пущего врага, чем мистер Клинкер, который есть приусердный работник в вертограде господнем. А говорю я все это со слов моей доброй хозяйки, которая сподобилась благодати, и я верую, что даже меня, недостойную, примут туда же в лоно. И мисс Лидди тоже тронулась, но она малость еще рабеет, одначе я верую, что трудами мистера Клинкера и она и мы все принесем благословеные плоды рождения и покаяния. Ну, а уж хозяин и молодой сквайр, так они и в глаза не видели нового света. Я боюсь, что серца у них затвердели от мирской мудрости, а мудрость эта, как сказано в проповеди, все равно что глупость перед господом.
