Даниэлла не могла не обратить внимание на длинные ресницы, которые делали их особенно выразительными. А губы!..
— Вы уже, конечно, в курсе, что с ним произошло и почему его доставили к нам…
— Нет, — Даниэлла отрицательно покачала головой. — Мне сообщили только, что отец очень сильно пострадал в результате несчастного случая.
— Он занимался сноубордингом в горах и упал на крутом склоне, так как решил прокатиться вне огороженной территории.
Занимался сноубордингом? Девушка была потрясена: как мог ее отец увлечься таким экстремальным видом спорта?
— Я и понятия не имела, что он в Италии и катается здесь на сноуборде, — призналась она.
Если Карло Росси и удивился тому, что дочь так мало знает об увлечениях своего отца, то не подал виду:
— Боюсь, синьор Блейк получил очень серьезную травму головы.
— Насколько серьезную?
— Поврежден череп.
— Разве на нем не было защитного шлема?
— Полагаю, что нет. Хотя даже он вряд ли помог бы при таком падении… Повреждения черепа всегда являются поводом для беспокойства, синьорина, но в случае вашего отца все гораздо сложнее.
Его состояние критическое… — И доктор Росси рассказал Даниэлле, в чем именно заключается опасность.
— Значит, вот почему он без сознания…
— При такой травме головы кома — скорее правило, чем исключение, — Карло вдруг замолчал и посмотрел ей прямо в глаза. — Однако я не утверждаю, что ему не удастся выйти из этого состояния… Говоря простым языком, синьорина Блейк, если ваш отец придет в себя, он может оказаться парализованным. Обычно паралич поражает либо все тело, либо правую или левую сторону…
Алан Блейк, который так гордился тем, что в свои пятьдесят пять лет может пробежать марафон, — и вдруг парализован?!
Напуганная такой перспективой, переполненная жалостью к отцу и совершенно не подумав о том, как могут быть истолкованы ее слова посторонним человеком, Даниэлла воскликнула:
— Лучше бы вы дали ему умереть! Лучше бы он умер!
— На каком основании, синьорина? — Теперь серые глаза доктора Росси смотрели на нее холодно, а в голосе звенела сталь. — Чье это желание — его или ваше?
Конечно же, доктор подумал, что Даниэлла бесчувственный, эгоистичный человек. Но если бы девушка начала рассказывать об отце сейчас, это выглядело бы как оправдание… Нет, она не обязана отчитываться в своих поступках перед посторонним!
— Я говорю то, что считаю нужным, доктор Росси! А вы согласились бы жить в таком состоянии, зная, что навсегда лишены движения?
