— Люди должны быть крайне заинтересованы в том, чтобы Ветроволк оставался вице-королем, — подытожил Мейнард. — Он интеллигентен, благороден, он — личность с открытым мышлением. И в наших интересах оставаться на его стороне. Если бы мы позволили двум незначительным земным агентам похитить нового члена его семьи, он бы наверняка пришел в ярость.
— Члена семьи? — взвизгнула Тинкер.
— Я немного упрощаю, так просто понятней, — загадочно сказал Мейнард. — Эльфийский пограничник увидел члена семьи Ветроволка с двумя людьми, которые заявили, что этот самый член семьи — то есть ты — находится под их арестом. А это базовое нарушение Договора, и мне придется применить все свои дипломатические способности, чтобы остановить бурю. Если Ветроволк еще не знает об этом инциденте, то очень скоро узнает. К счастью, пограничник позвонил в ЗМА, чтобы мы помогли аккуратно освободить тебя.
— Вы хотите сказать, что я бегала тут по коридорам совершенно напрасно?
Мейнард искоса взглянул на нее.
— Благодаря этому агенты НСБ так и не узнали, кто ты на самом деле и где сейчас находится Александр Грэм Белл. И это помешало им немедленно забрать тебя из хосписа, а я успел до него добраться. По-моему, время потрачено не зря.
— А где они сейчас? — Тинкер смотрела в заднее стекло автомобиля на удаляющееся здание эльфийской больницы.
— Они арестованы за нарушение Договора. Если им повезет, то их не казнят без суда и следствия.
— Вы шутите.
— Не шучу, — сказал Мейнард. — НСБ допустило серьезный прокол в протоколе из-за собственного невежества. Эти агенты ухудшают свое положение тем, что отказываются обсуждать, почему они так себя вели. Тебе они что-нибудь объяснили?
Тинкер задумалась, стоит рассказать Мейнарду правду или нет. Именно он помешал НСБ увезти ее, но поступал так ради Ветроволка, а не для ее блага. Он оберегал ее только из-за Ветроволка. Поэтому Тинкер решила уклониться от прямого ответа.
— Я говорила вам, что мой отец был убит. НСБ считает, что мне угрожает опасность со стороны тех же самых людей.
— НСБ не имеет обыкновения отправлять двух агентов на тридцать дней, чтобы просто защищать маленькую девочку.
Она сверкнула на него глазами:
— Я не маленькая девочка. Я женщина.
— Или женщину.
И Тинкер предположила, что скрывать от Мейнарда истинное положение дел, которое он рано или поздно обязательно узнает от агентов НСБ, не стоит, поскольку это вызовет у него раздражение.
— Мой отец — Леонардо да Винчи Дюфэ.
