«Большой брат» Натан считал ее сексуальной? Она не могла в это поверить.
— Ну да, конечно.
— А это и есть самое ужасное. Ты даже не подозревала, насколько ты привлекательна. Например, то, как ты ешь клубнику.
— А что, я как-то не так ем клубнику?
Он приоткрыл было рот, но потом задумался над тем, как лучше объяснить.
— Ничего, забудь.
— Нет, нет, скажи!
— Ты не ешь ягоды. Ты занимаешься с ними любовью. Это меня так заводит, что после я вынужден принимать холодный душ.
— Ты балдеешь, глядя, как я ем клубнику?
— Видишь? — улыбнулся он. — Ты сущее дитя. Ты не понимаешь! А я понимаю. Я старше и…
— Если ты скажешь «мудрее», я тебя стукну.
Он поднял обе руки — сдаюсь, дескать.
— Да, что касается мозгов, то тут ты на порядок выше меня. Я никогда не отличался особой смекалкой. Да речь не о тебе, обо мне. Я не смог бы жить в ладах с самим собой, если бы воспользовался своим преимуществом перед ребенком.
— Да? Но теперь-то я взрослая. У меня и паспорт есть.
— Черт, тебе только что исполнилось восемнадцать, и ты ни с кем никогда не целовалась. А выглядишь ты вообще на шестнадцать. А мне двадцать восемь.
Глядя на него, Тинкер пыталась по-новому оценить три последних года. Как она не заметила его влюбленности? Конечно, он проводил необычайно много времени с нею и Масленкой, но, помнится, у него за это время сменились две или три подружки.
— Ну да, тебе двадцать восемь, и ты определенно гораздо опытнее меня. Это несправедливо. Ты трахаешься с кем попало, а я остаюсь девственницей.
Он наступил на травинку, проросшую из трещины в цементном покрытии парковки.
— Я думал, что если найду себе другую, перестану думать о тебе. На самом деле не очень-то весело хотеть девчонку и одновременно ощущать себя старым развратником.
— Но ты ведь всегда будешь на десять лет старше меня. И с этим ничего не поделаешь.
— По моим расчетам, если тебе стукнет девятнадцать, а я все еще буду зациклен на тебе, ты будешь уже достаточно взрослой для меня.
Он что это, серьезно? Как странно! Ждал три года, пока она вырастет, и теперь собирается тянуть еще целый год. Разумеется, в пятнадцать она меньше думала о мужчинах, чем теперь, когда у нее появился к ним определенный интерес. Большинство знакомых парней очень походили на Джонни, то есть были слишком противными, чтобы их принимать в расчет. Но Натан Черновский? Ему-то она доверяла.
Внезапно ее пронзила дрожь. Она не отрывала глаз от его губ и думала о том, каково было бы с ним поцеловаться.
