Еда дала Тинкер время для размышления над тем, что подразумевал хозяин анклава под словами «пожелать вам веселого». Может, она неправильно перевела? Чего «веселого»? Веселого ужина? Веселого Праздника середины лета? Веселого Рождества? Почему слова так неточно выражают мысль? Вот почему она так любила математику!
Во время третьей смены блюд к их столу стали стекаться другие гости анклава. Они подходили, с каким-то сомнением поглядывали на Натана, отчего он становился все более и более угрюмым, тепло улыбались Тинкер и, вложив что-нибудь ей в ладошку, произносили: «Желаю вам веселого!» Первой подошла эльфийка с серебристыми волосами и преподнесла цветок. Цветок был сорван тут же, в саду, и показался Тинкер совершенно невинным гостинцем. Но когда другой эльф вручил ей серебряный десятицентовик, она поняла, что ни в коем случае не должна была принимать цветок. Теперь Тинкер не могла отказываться от даров, не нанося этим тяжелейшего оскорбления, а этого никак нельзя допускать в общении с эльфами. Она улыбнулась и приняла монетку, молясь, чтобы Натан не поднял шум. Затем последовали цветы, монеты, соль в бумажных пакетиках и даже маленькая клеточка из тонких прутиков, внутри которой сидел светлячок.
— А жучок-то на что? — спросил Натан.
— Не знаю! — Она поморщилась от собственного хныкающего тона. — Это довольно оригинально, в некотором смысле.
— Почему они это делают?
— Если я скажу, ты выйдешь из себя, а я не хочу этого видеть.
Он нахмурил брови и отодвинул последнюю тарелку.
— Ну все, поедем на Ярмарку! Я больше не хочу есть.
Тинкер растерялась: куда же девать подарки? На выручку пришел хозяин. Как только Натан отошел, чтобы оплатить счет, он тут же появился с корзинкой в руках.
Среди подарков Тинкер обнаружила почти забытую записку Ветроволка.
— Пожалуйста, прочитайте и переведите мне на разговорный язык.
— Да, пожалуйста. — Хозяин взглянул на записку. — Это от Волка, Который Правит. Он пишет, — хозяин задумался, как правильно перевести с высокого эльфийского языка на разговорный, — что увидится с вами на Ярмарке.
О, чудесно.
— А что означает «желаю вам веселого»? — спросила Тинкер смущенно. — «Веселого» чего?
— Бытия. Я желаю вам веселого бытия. Веселой жизни. Пусть с вами случится все самое доброе.
Это звучало довольно безобидно. Тут появился Натан. Он ждал, и Тинкер не стала спрашивать, что означает соль и по какому случаю все эти подарки.
Они прошли к «бьюику» и поставили в него корзину. Уже наступила ночь, и Ярмарка ожила, засияла разноцветными огнями, загремела экзотической музыкой. Здесь, у машины, они словно оказались в принадлежащей только им оболочке пространства и времени. Натан придвинул Тинкер к себе и начал целовать, забравшись руками под шелковый плащ и гладя ей спину. Сначала ей было приятно. Сильное тело, сжимающее ее в объятиях, мускусный запах одеколона, возбуждение от поцелуев в полной темноте. Все это напомнило ей бешеный спуск на велосипеде с Холма Обсерватории: тогда возбужденное скоростью сердце подступало к горлу всякий раз, когда она подлетала к самому краю дороги.
