Голос прокурора дрожал от ярости:
— Да! Убирайтесь отсюда, и поживее! Вы тоже, капитан Чамберс! С вами мы еще поговорим.
Я встал и извлек из кармана новую пачку сигарет. Парень, у которого я раскрошил сигары, усмехнулся.
— Прикурить не найдется?
— Не забудьте, что я говорил о лицензии. Зайду к вам в конце недели, — проговорил я и напоследок наградил прокурора лучезарнейшей улыбкой.
Я спустился по лестнице следом за Патом и сел в его машину. Минут десять мы молча ехали куда глаза глядят.
— Просто непостижимо, как это тебе удается? — проворчал наконец Пат.
— Что удается?
— Вляпываться то в одну, то в другую историю... Вместо ответа, я предложил выпить по рюмочке. Сейчас это было нам просто необходимо. В баре я оставил Пата поскучать в одиночестве, а сам направился к телефону и позвонил в редакцию “Глобуса”.
— Привет, Эд, это Майк... Я хотел бы кое-что узнать по поводу Рейни. Его вчера пристрелили...
— Знаю... Я думал, ты сам что-нибудь мне расскажешь. Все утро ждал твоего звонка.
— Об этом забудь. Понятия не имею, кто прикончил этого негодяя, знаю только, что это был не я.
— Правда? — Его тон не оставлял никаких сомнений в том, что он не поверил ни единому моему слову.
— Чистейшая правда. А теперь слушай. Плюнь на Рейни. Ты можешь сделать сейчас одно из двух. Либо позвонить федеральному прокурору и заявить, что я еще вчера болтал о том, что с Рейни случится что-то подобное. Либо посидеть тихо и подождать, пока начнется большой скандал, а потом сорвать большой куш. Как ты поступишь?
Он хихикнул в трубку:
— Подожду. Можно, конечно, позвонить, но я подожду. Кстати, знаешь, кто такие эти напарники Рейни?
— Нет.
— У него были два напарника — Пети Кассандре и Джордж Гамильтон. Оба из Детройта, и у обоих рыльце в пуху. Крутые ребятки...
— Ну, не так уж они и круты...
— Неужели? Ладно, Майк, посмотрим, что будет дальше. Давненько я не встревал в скандалы.
Я вернулся к Пату, и он сразу же поинтересовался, где я был. Я соврал, что звонил к себе в офис, потом забрался на табурет и залпом выпил свой коктейль. Пат уже давно сидел перед пустым бокалом, задумчиво уставившись куда-то вдаль. Он был встревожен. Я ободряюще похлопал его по плечу:
— Не падай духом. Пат. Мы все равно победим. Мы уже утром кое-кому утерли нос, а посему у тебя должно быть отличное настроение.
— Я, наверное, закоренелый полицейский и ненавижу ложь. Если бы не чувствовал всем нутром, что прокурор собирается пришить тебе убийство, исключительно из ненависти, не стал бы тебя вытаскивать. Он хочет заполучить твою шкуру.
