— И не говорите потом, что я вас не предупреждал.
Поезд состоял и локомотива, запечатанного товарного вагона, трех платформ и служебного вагона. Товарный вагон содержал одну тонну чистого героина. Открытые платформы содержали вооруженных пулеметами трехсот бойцов Народной Китайской Армии, защищенных от стихий думой Председателя Мао. Служебный вагон содержал комнату для переговоров. Локомотив был тепловозом.
— Вы будет работать с русскими, инспектор Корнелиус, — сказал Ц. — Так получилось, что наши интересы совпадают.
Джерри нахмурился. Работая с русскими в прошлый раз, он подхватил триппер.
— Я не доверяю этим типам, — сказал он Ц.
— Мы тоже, — твердо сказал Ц, — но это единственный способ переправить вас в Синьцзян. Утром вы вылетаете в Москву «Аэрофлотом».
— «Аэрофлотом?» — простонал Джерри. Господи, эти русские стюардессы!
— подумал он. «Аэрофлотом» меня тошнит, — пожаловался он.
Ц твердо посмотрел на Джерри.
— Мы получаем скидку на семейные полеты, — объяснил он.
— Но я же лечу один…
— Вот именно.
— Драмамин?
— Если вы настаиваете, — сказал Ц официальным тоном. — Но Бюро не одобряет чужеродных веществ.
— Моя миссия? — спросил Джерри.
— Взять чинков и мафию с поличным. Сорвать их планы.
— Но это вне нашей юрисдикции.
— Отсюда русские, — сказал Ц. — Работайте мозгами, Корнелиус.
— У них тоже нет юрисдикции.
— Вы же не так наивны, Корнелиус.
— Полагаю, что нет, — задумчиво произнес Джерри.
Согласно думе Председателя Мао, селение было анахронизмом: сто пятьдесят три искусанных блохами кочевника со своими животными (в основном больными лошадьми и потрепанными яками) разбили стоянку из кожаных юрт на краю Гоби. С единственно верной точки зрения можно было бы сказать, что селение не существует.
С той же самой точки зрения (так же как и с нескольких других) можно было бы сказать, что триста стариков, скачущих по пустошам Гоби, тоже не существует. Тем не менее кочевая стоянка имела для старых воинов определенную реальность; а именно реальность архетипа, все еле ярко горящую в их прапамяти, связывающую нитью непрерывной традиции дни Великого Хана и его Золотой Орды с туманным и артритическим настоящим.
Селение. Жги. Грабь. Насилуй. Убивай.
Не прикрытие зонтиком дум Председателя Мао, старые варвары существовали в более счастливой реальности простых прямолинейных традиционных императивов.
Поэтому, не подозревая о том факте, что селение — это анахронизм, старые воины освященный веками традиции Золотой Орды ворвались в стоянку, убили мужчин и детей, с большим трудом изнасиловали женщин до смерти, забили животных, сожгли юрты и продолжили путь на восток, в непоколебимой уверенности, что выполнили еще одну частичку своего непроходящего предназначения.
