Достав из портфеля список Екшинцевых, я положила его перед Марьяшей.
— Вот то, за чем ты приехала в Россию. Все краснодарские Екшинцевы. К счастью, фамилия очень редкая. Если бы тебе понадобились Ивановы, в этом списке были бы тысячи фамилий. Что ты с пи-ми намерена делать?
— Звонить бабушке, я понятия не имею, что с ними делать дальше.
— Тогда не откладывай этот разговор, если возможно, свяжись с ней прямо сейчас.
— Да, конечно, но будет лучше, если я позвоню из номера. Вы не скучайте без меня.
С этими словами она поднялась из-за стола, предоставив нам с Мишей возможность обсудить ситуацию.
— Ну, как тебе мадемуазель? — поинтересовалась я у Михаила.
— Французского в ней немного, — философски заметил мой коллега, — костюм и акцент, а вот наивность — чисто русская. Как будто не из Парижа, а из села Кукуево приехала. Какого-то Викентия умудрилась подцепить. Николаевна, ты с ней разъяснительную работу почему не провела?
— Ой, Миш, сама на себя удивляюсь. Не предупредила девчонку, что у нас аферистов в приличных гостиницах пруд пруди.
— Сейчас я об этом лингвисте Викентии попробую навести справки, а то, может быть, зря мы с тобой волнуемся.
С этими словами Миша набрал по мобильному чей-то номер, объяснил ситуацию и отключился. Минут через пять ему перезвонили. Миша быстро стал писать на салфетке, изредка вставляя в разговор фразы типа «эх, ни фига себе!», и пару раз даже присвистнул. Я уже приготовилась услышать от своего напарника нечто ужасное.
— Ну и ну, не успела приехать в Питер, а уже такую «знаменитость» заарканила, — изумился Миша, — личность очень уж известная в определенных кругах. Викентием он представляется, когда видит, что иностранка имеет отношение к науке. А если у его жертвы лицо, так сказать, не обременено интеллектом, то представляется Жоржем.
— Милославским, что ли. Не иначе «Иван Васильевич меняет профессию» его любимый фильм.
— Как и твой, между прочим.
— Миша, а как же он определил, что она иностранка? Акцент у нее еле заметный.
— Наши соотечественницы такого возраста, если они не путанки, как правило, предпочитают гостиницы подешевле. Марьяша на проститутку не похожа, высшее образование на лбу написано, да и по ней видно, что она не из рязанской губернии приехала. Порода в ней чувствуется.
— «По-ро-да», — передразнила я Мишаню, — лошадь она, что ли, что ты породу в ней определил.
— Не скажи, начальница, — настаивал на своем Порецкий, — даже если бы на ней был бомжовский прикид, а не этот шикарный костюмчик, я бы в ней породу определил. Как, впрочем, и Викентий. У него, между прочим, два высших образования. И две ходки. Специализируется на кражах. Втирается в доверие к богатым дамочкам, желательно иностранного происхождения, затем посещает их в номере, усыпляет и «обносит» по полной программе.
