Но вот прошло уже почти одиннадцать дней с тех пор, как девушка в один из вечеров покинула свою комнату в здании на Парковой, и с той поры о ней нет никаких вестей.
* * *
Мать обычно не разрешала курить в квартире и нещадно гоняла курильщиков, в зависимости от сезона, на балкон или на лестничную площадку. Но сейчас Антонина Павловна не обращала на это внимания, хотя в гостиной было накурено так, что хоть топор вешай. Родители старались не показывать, что у них на душе, но скрывать свои чувства им было трудно.
Обе женщины вскоре вернулись в гостиную. Вера, недовольно покрутив головой, чуть приоткрыла балконную дверь, чтобы проветрить комнату. Александр встал, обнял мать за плечи, привлек к себе, прошептав ей на ухо несколько ободряющих слов.
— Саша, ты совсем ничего не ел, — обеспокоенно сказала Антонина Павловна. — Может, мы зря убрали со стола?
— Спасибо, мама, я сыт.
— Может, чаю попьешь? Устал, наверное, с дороги... У нас ведь большая разница во времени, в Душанбе, наверное, уже ночь...
— Ничего не надо, мама. Может быть, потом... И я ни капли не хочу спать, потому что привык по ночам бодрствовать.
Он усадил мать на диван, рядышком с отцом.
— Вера, ты тоже присаживайся!
Он немного непривычно чувствовал себя в эти минуты. И потому, что перенесся в считаные часы из Душанбе в Москву, а здесь все было другое — погода, ландшафт и даже сами люди отличались от тех, с кем он привык иметь дело. И еще потому, что он свыкся со своей ролью, с камуфляжем, оружием и портативной рацией, со своей должностью начальника 9-й погранзаставы, на чьей базе вдобавок сформирована мобильная группа Пянджского погранотряда, командиром которой также является он, капитан Дорохов; а сейчас, вырванный в силу семейных обстоятельств из привычной среды, сменив защитную камуфляжную шкуру на штатские джинсы и клетчатую рубаху, он лишился какой-то части себя, порядком растеряв обычно присущие ему спокойствие, хладнокровие и уверенность в собственных силах.
Дорохов в задумчивости прошелся по комнате, раз, другой, третий... Наконец осознал, что своим поведением только нервирует близких. Поставил посреди гостиной стул, оседлал его, затем негромко сказал:
— Давайте еще раз подытожим то, что нам известно...
* * *
Минут через сорок, когда разговор, касающийся всех деталей исчезновения Лены Дороховой, пошел уже по второму кругу и на глазах у женщин, особенно у Антонины Павловны, вот-вот могли появиться слезы, не первый раз за вечер, Александр резко оборвал расспросы.
