— Куда ты в таком виде?
— В Кремль. Что, не пустят?
— Нет. Точнее, пропустят, но вносить твой хладный труп будут товарищи, ты заиндевеешь.
— Да ладно пугать! Идти-то всего триста метров.
— Угу, и на ветру ждать час, а потом по территории Кремля, как в аэродинамической трубе, еще неизвестно сколько упираться перебежками...
— Ну, значит, такова моя судьба, — сказал я и сделал шаг в сторону туалета, так как промедление могло стать роковым.
— Ты что делаешь?
— Собираюсь, уединившись в общественном туалете типа пластмассовый сортир, выдавливать из себя по капле раба.
— Ты с ума сошел, провоняешь!
— Извини... А что, лучше выглядеть сумасшедшим чечеточником, отставшим от труппы?
— Да нет, просто самый теплый и чистый туалет как раз под Кремлевской стеной, у пропускного пункта.
— Спасибо, век живи — век учись...
— Да ладно, салага, стакан нальешь — и в расчете.
— Размечтался, — последнюю фразу я уже произносил, семимильными шагами отмеривая расстояние до храма Василия Блаженного.
Опыт, знаете ли, штука незаменимая — прав был коллега во всем.
Триста метров отзывались хрустальным звоном моих ушей, и чистый подземный туалет радовал теплом. Выходить на улицу не хотелось, но пришлось.
Саму встречу я запомнил плохо. Необязательная болтовня с небольшим чиновником президентской администрации. Говорил нескладно. На сувениры тырить было нечего — только карандаши с надписью -Кремль». Удивило, что даже бутербродов не поставили и что, несмотря на роскошь помещений, креслица были потертые.
Но вот чего не забыть никогда, так это контрольные проверки через каждые сто метров и внимательные лица прапорщиков и сержантов. Они как будто учились читать по нашим паспортам. И процедура эта доставляла им несказанную радость. Каждую страничку они изучали минут по десять, и под конец некогда полноцветные лица приобретали под воздействием мороза монохромное изображение паспортной фото-графии. Тогда лица стражей озарялись пониманием, и испытуемый отправлялся к следующему КПП.
Ветер рвал лицо в клочья и пригибал уши к загривку. На третьем из постов мне уже было все равно. Я понимал,что в Кремле живет Снежная королева и попасть к ней на прием в сознании могут только пингвины. Жуткое ощущение холода я и вынес из кремлевского визита.
Но сегодня все было по-другому.
Эскорт машин прокатил мимо отдавших честь кремлевских стражей и остановился на внутренней территории Кремля у одного из служебных зданий. Дверца машины распахнулась, и Эдуард, очутившийся у меня перед глазами, принялся уговаривать:
