Минут через десять она стянула с глаз «стекла» и погасила экран.
Петр обернулся и спросил.
– Как тебя зовут?
– Анна.
– А меня Петр. К кому едешь, Анна?
Девушка смотрела в окно. Кажется, вопросы интересовали ее не больше, чем номер промчавшегося мимо белого крюкаба. Со знакомством не получалось. Петр выдержал паузу, после чего деликатно кашлянул. Ноль внимания. «Н-да…». Он щелкнул переключателем и крепче ухватился за руль.
Из динамика вибрировали цеппы.
Она вытащила трод из уха и повернулась в его сторону.
– Извини, ты что-то спросил?
– Ты едешь во Фленсбург, город небольшой, но заблудиться можно. Я мог бы подбросить…
– Пока не знаю, может быть, – она продолжала о чем-то думать. – Что играет?
– Led Zeppelin.
– Что это такое?
– Белый блюз, начало семидесятых.
– Старье какое. Никогда раньше их не слушала.
Не отрывая взгляд от дороги, Петр наклонил голову. Он хотел что-то сказать, но ее лэптоп снова запищал.
На экране появилась физиономия парня в очках, который громко поприветствовал ее на русском. Девушка помахала ему рукой и сделала какой-то знак, понятный им обоим. Парень кивнул в ответ, и они, не отключая видео-режима, перешли в чат.
Петр бросил взгляд на монитор. Беспорядочная шевелюра, глубоко посаженные карие глаза, двухдневная щетина на подбородке… У него была хорошая память на лица, и это лицо он узнал сразу.
Паром отчаливал, заворачивая по длинной дуге в сторону востока. Многоэтажная стальная конструкция оставляла за собой след взбаламученной воды, сотни мелких водоворотов и белую пену.
– У меня есть для Вас работа, Питер.
Петра забавляла эта привычка Брахмана. Датчанин неплохо говорил по-русски. Настолько неплохо, что его акцент казался скорее особенностью личного произношения. Но подчеркнутое произнесение славянских имен на западный лад ставила все на свои места. И это вечное «Вы», даже с теми, кого он знал не один год.
Они стояли на корме парома, потягивая баночный Tyborg. На Брахмане было дорогое алеминовое пальто, последний писк деловой европейской моды, и темно-красный шарф. Бриз сдувал с него запах Shiсo, запах, по которому в офисных джунглях Гамбурга и Франкфурта суетливые подчиненные искали топ-менеджеров. Через пару часов старый лис сменит обличье. А пока он выглядел как жрец, вернувшийся с богослужения с тарелкой, полной пожертвований.
Солнце шло к закату. Петр не спрашивал Брахмана о деле. Хайкорд обычно размякал после четвертой банки, торопить его не стоило. Он не любил спешки. Всему свое время.
