Отец закурил трубку и долго не спускал глаз с большого стада. Наконец мы снова вскочили на коней и, поднявшись на вершину следующего холма, посмотрели вниз. В ущелье между двумя холмами увидели мы сорок — пятьдесят самок с детенышами. Среди них была одна очень крупная, жирная и, по-видимому, недойная.
— Теперь ты видишь, сын мой, что не следовало мне убивать того молодого бизона, — сказал отец. — Солнце милостиво к нам: оно посылает завидную добычу.
Я ничего не ответил: мысли мои сосредоточены были на том, что ждет нас, когда мы вернемся вечером в лагерь. Отец не сомневался в том, что Ловцы не посмеют его наказать за нарушение правил охоты, но я не разделял его уверенности.
Отец приказал мне ждать на вершине холма, пока он сам спустится к выходу из ущелья. Затем я должен был въехать в ущелье с другой стороны и спугнуть бизонов: увидев меня, они помчатся по направлению к равнине и пробегут мимо отца.
Все случилось так, как он предполагал. Завидев меня, бизоны задрали хвост и, делая огромные прыжки, понеслись по ущелью. Отец перерезал им дорогу, подъехал к жирной недойной самке и спустил тетиву лука. Стрела по самое оперение вонзилась ей в бок. Одного выстрела было достаточно. Красным потоком хлынула кровь из ноздрей, самка остановилась, покачнулась и рухнула на землю.
Я подъехал к отцу, мы спрыгнули с седел и начали свежевать тушу. Самка оказалась очень жирной: ребра горба были покрыты слоем белоснежного жира толщиной в три пальца. Отец радовался удаче. Рассекая тушу и вырезая язык и лучшие куски мяса, он громко пел песню койота, или охотничью песню; потом, потирая руки и улыбаясь, сказал мне:
— Ну вот, сын мой, есть у нас теперь мясо. Думаю, что и ты, и твоя мать, и сестра не прочь полакомиться. Ха! А старшины приказали нам сидеть в лагере и голодать. Нет! Пока у Одинокого Бизона хватает сил сгибать лук, семья его голодать не будет.
Когда рухнула на землю жирная самка, мы с отцом забыли о стаде, которое вырвалось из ущелья на равнину. Только теперь, навьючивая мясо на лошадей, заметили мы далеко на востоке густое облако пыли. Смутно догадывались мы, что происходит, но ни слова друг другу не сказали. Отец вскочил в седло и стал подниматься по склону холма; я последовал за ним, и, поднявшись на вершину, мы натянули поводья и взглянули на равнину. Догадка наша оказалась правильной: бизоны, вырвавшись из ущелья, помчались прямо к большому стаду и спугнули его; теперь оно бежало на юг, прочь от нашего лагеря. В течение нескольких дней караульные следили за этим стадом, и весь лагерь терпеливо ждал, когда оно спустится к реке, но мой отец забыл о нуждах племени и думал только о себе. Упрямый и гордый, он один повинен был в том, что стадо обратилось в бегство и широким черным потоком неслось на юг.
