До третьих петухов | страница 19
Тут в приемную влетел черт и увидел, что Иван орет на девицу.
– Тю, тю, тю,– испуганно затараторил черт и стал теснить Ивана в угол.– Чего это тут такое? Кто это нам разрешил выступать?.. А-я-я-я-яй! Отойти никуда нельзя. Предисловий начитался,– пояснил он девице "выступление" Ивана.– Сиди тихо, счас нас примут. Счас он придет... Я там договорился: нас примут в первую очередь.
Только черт сказал так, в приемную вихрем ворвался некто маленький, беленький – сам Мудрец, как понял Иван.
– Чушь, чушь, чушь,– быстро сказал он на ходу.– Василиса никогда на Дону не была.
Черт почтительно склонил голову.
– Проходите,– сказал Мудрец, ни к кому отдельно не обращаясь. И исчез в кабинете.
– Пошли,– подтолкнул черт Ивана.– Не вздумай только вылететь со своими предисловиями... Поддакивай, и все.
Мудрец бегал по кабинету. Он, что называется, рвал и метал.
– Откуда?! Откуда они это взяли?! – вопрошал он кого-то и поднимал руки кверху.– Откуда?!
– Чего ты расстроился, батя? – спросил Иван участливо.
Мудрец остановился перед посетителями, Иваном и чертом.
– Ну? – спросил он сурово и непонятно.– Облапошили Ивана?
– Почему вы так сразу ставите вопрос? – увертливо заговорил черт.– Мы, собственно, давно хотели...
– Что вы? Что вам надо в монастыре? Ваша цель?
– Разрушение примитива,– твердо сказал черт. Мудрец погрозил ему пальцем. – Озоруете! А теоретически не готовы.
– Нет, ну серьезно...– заулыбался черт на стариковскую нестрашную угрозу.– Ну тошно же смотреть. Одни рясы чего стоят!
– Что им, в полупендриках ваших ходить?
– Зачем в полупендриках? Никто к этому не призывает. Но, положи руку на сердце: неужели не ясно, что они безнадежно отстали? Вы скажете – мода. А я скажу: да, мода! Ведь если мировые тела совершают свой круг по орбите, то они, строго говоря, не совсем его совер шают...
– Тут, очевидно, следует говорить не о моде,– заговорил старик важно и взволнованно,– а о возможном положительном влиянии крайнебесовских тенденций на некоторые устоявшиеся нормы морали...
– Конечно! – воскликнул черт, глядя на Мудреца влюбленными глазами.– Конечно, о возможном положительном влиянии.
– Всякое явление,– продолжал старик,– заключает в себе две функции: моторную и тормозную. Все дело в том, какая функция в данный момент больше раздражается: моторная или тормозная. Если раздражитель извне попал на моторную функцию – все явление подпрыгивает и продвигается вперед, если раздражитель попал на тормозную – все явление, что называется, съеживается и отползает в глубь себя.– Мудрец посмотрел на черта и на Ивана.– Обычно этого не понимают...
