До третьих петухов | страница 12
– Ти-хо! – рявкнули все три головы Горыныча.– Мы никому больше слова не давали!
– Батюшки мои,– шепотом сказала Баба-Яга.– Сказать ничего нельзя!
– Нельзя! – тоже рявкнула дочь. И тоже на Бабу-Ягу.– Базар какой-то!
– Спляши, Ваня,– тихо и ласково сказала самая умная голова.
– Не буду плясать,– уперся Иван.
Голова подумала:
– Ты идешь за справкой...– сказала она.– Так?
– Ну? За справкой.
– В справке будет написано: "Дана Ивану... в том, что он – умный". Верно? И " печать.
– Ну?
– А ты не дойдешь.– Умная голова спокойно смотрела на Ивана.– Справки не будет.
– Как это не дойду? Если я пошел, я дойду.
– Не.– Голова все смотрела на Ивана– Не дойдешь. Ты даже отсюда не выйдешь.
Иван постоял в тягостном раздумье... Поднял руку и печально возгласил: – Сени!
– Три, четыре,-сказала голова.– Пошли.
Баба-Яга и дочь запели:
Ох, вы сени, мои сени,
Сени новые мои...
Они пели и прихлопывали в ладоши.
Сени новые-преновые
Решетчатые...
Иван двинулся по кругу, пристукивая лапоточками... а руки его висели вдоль тела: он не подбоченился, не вскинул голову, не смотрел соколом.
– А почему соколом не смотришь? – спросила голова.
– Я смотрю,– ответил Иван.
– Ты в пол смотришь.
– Сокол же может задуматься?
– О чем?
– Как дальше жить... Как соколят вырастить. Пожалей ты меня, Горыныч,– взмолился Иван.– Ну сколько уж? Хватит...
– А-а,– сказала умная голова.– Вот теперь ты поумнел. Теперь иди за справкой. А то начал тут... строить из себя. Шмакодявки. Свистуны. Чего ты начал строить из себя? Иван молчал.
– Становись лицом к двери,– велел Горыныч. Иван стал лицом к двери. – По моей команде вылетишь отсюда со скоростью звука.
– Со звуком – это ты лишка хватил, Горыныч,– возразил Иван.– Я не сумею так.
– Как сумеешь. Приготовились... Три, четыре!
Иван вылетел из избушки.
Три головы Горыныча, дочь н Баба-Яга засмеялись.
– Иди сюда,– позвал Горыныч невесту,– я тебя ласкать буду.
А Иван шел опять темным лесом... И дороги опять – никакой не было, а была малая звериная тропка. Шел, шел Иван, сел на поваленную лесину и закручинился.
– В душу как вроде удобрения свалили,– грустно сказал он.– Вот же как тяжко! Достанется мне эта справка...
Сзади подошел Медведь и тоже присел на лесину. – Чего такой печальный, мужичок? – спросил Медведь.
– Да как же!..-сказал Иван.-И страху натерпелся, и напелся, и наплясался... И уж так-то теперь на душе тяжко, так нехорошо – ложись и помирай.
– Где это ты так?
– А в гостях... Черт занес. У Бабы-Яги.
