***
Между тем Ларька с Мишкой Ярославовым и еще с тремя казаками «провожали в степь» капитана Видероса. Немец, оглядываясь на конвой, заметно нервничал и тосковал в недобром предчувствии. Он понимал, что за ним следуют неспроста, не мог только догадаться: что задумали казаки?
Отъехали далеко…
Ларька велел немцу и стрельцам, сопровождавшим его, спешиться. Те послушно это сделали.
– Вы не так пришли к атаману, – сказал Ларька. – Слыхали, он вам сказал: «Я родом выше всех высоких князей». Слыхали? – Глаза Ларькины излучали веселость, точно он затевал с малыми ребятами озорную потеху.
– Слыхали. – Стрельцы тоже затревожились, уловив в глазах есаула недоброе: веселость-то веселость, но какая-то… с прищуром.
– Так кто же так подступается, как вы? – Ларька оставался на коне, а трое казаков и Мишка слезли с коней.
– А как надо? – спросили стрельцы.
– На карачках. Надо, не доходя двадцать сажен, пасть на карачки и полозть. Давайте-ка спробуем. Научимся, вернемся до атамана и покажем, как мы умеем. А то заявились!.. Стыд головушке. Давайте-ка пообзыкнем сперва, потом уж… Ну!
Стрельцы с капитаном отошли на двадцать саженей, пали на четвереньки и поползли к Ларьке. Проползли немного, и капитан возмутился. Он встал.
– Ихь… – показал на себя пальцем, – исьпольняет посоль. Никогда, ни ф какой страна посоль… Посоль – это пошотный шеловэк…
– Мишка, посоли ему плетью одно место, чтоб он знал, какой бывает посол, – сказал Ларька; веселость играла в его синих глазах.
– Я хочет объяснять правил, какой есть каждый страна! – воскликнул капитан. – Правил заключается…
– Объясни ему, Мишка.
– Можеть, ему лучше вытяжку сделать? – спросил здоровенный Мишка. – А? – И пошел к капитану.
Стрельцы в ужасе поглядели на капитана: вытяжка – это когда вытягивают детородный орган. Это – смерть. Или, если не хотят смерти, – обидное, горькое увечье на всю жизнь. Это, кроме прочего, нечеловеческая мука.
Ларька подумал.
– Детишки есть? – спросил немца.
Тот не понял.
– Детишки, мол, детишки есть? Маленькие немцы…
– Смотри, – показал Мишка, – вот так: а-а-а… – Показал, как нянчат. – У тебя есть дома?
– Нет, – понял немец. – У меня есть… нефест.
Казаки, а за ними и стрельцы засмеялись.
– Ладно, – сказал Ларька. – Невесту жалко: ждет его, дурака, а он явится… с погремушкой в кармане. В куклы с им тада играть? Вложь плети, он и так поумнеет. Без плети, видно, не научишь. Мишка, ну-ка, как тебя грамоте учили?
Мишка подошел к капитану, но капитан сам опустился на четвереньки и пополз к Ларьке, который изображал высокородного князя-атамана. За ним поползли стрельцы, не очень гнушаясь такой учебой.
