Учиненная «демократами» смута внесла разлад в супружескую жизнь Соколовых. Если раньше, до «перестройки», у них были общие интересы, взгляды, а иногда и вкусы — во всяком случае серьезных противоречий не наблюдалось, то теперь произошло резкое размежевание. И вовсе не в том, что Евгений опрометью бросился в бизнес. Таню тревожило, а потом и возмущало, что он бездумно принял веру «демократов», стал попугайски повторять их измышления, отвергать и поносить все советское прошлое, чего прежде за ним никогда не замечалось. Как-то она прямо в лицо ему сказала: «Да ты же настоящий оборотень». Но он не возмутился, даже не обиделся, он рассмеялся, заметив при этом: «Ты повторяешь слова Василия Ивановича, живешь его мыслями. А пора бы заиметь свои».
В какой-то мере Евгений был прав: Таня действительно придерживалась взглядов своего отца на то, что происходит в стране, разделяла его позицию. Отставной полковник и коммунист Василий Иванович находился в самой гуще текущих событий, ходил на митинги патриотов, обладал большой информацией, внимательно следил за прессой и старался делиться своими наблюдениями с дочерью и зятем. На этой почве у Василия Ивановича возникали острые конфликты с Евгением, Таня всегда старалась в их споре быть арбитром и в душе разделяла позицию отца. Это было ее твердое убеждение.
Как только Евгений возвратился из милиции в свой офис, к нему в ту же минуту зашла референт-переводчик Любочка Андреева. Она была одета, как всегда, в белую кружевную блузку и черную мини-юбку, укороченную до предела, от чего ее длинные стройные ножки казались еще длинней. Увидевший однажды ее в компании Евгения, Анатолий Натанович, ядовитый до неприличия, съязвил: «Она тебе не напоминает жирафу? Своими диспропорциями? Ну-ну, не хмурься: она и в самом деле пикантна. На любителя». Сейчас пухленькие подрумяненные щечки Любочки выражали тревогу. Подведенные длинные ресницы напряженно трепетали. Она устремила свои круглые, как у птицы, глаза на Евгения и заговорила таинственным полушепотом:
— Дорогой мой, ты в порядке? Ничего не случилось?
Ее вопрос удивил Евгения: откуда слух? И он, сделав недоуменный вид, ответил вопросом:
— А что должно случиться?
— Дело в том, что час тому назад позвонил какой-то тип и гнусавым голосом попросил к телефону тебя. Наташа сказала, что тебя нет и передала трубку мне. Я попросила его представиться. В ответ он прогнусавил: «Передай своему Соколу, что это только начало. А закончит он ощипанным петухом». И бросил трубку.
