Холленд не могла избавиться от ощущения, что Флеминг сказал ей не все. Недоставало какой-то маленькой, но значительной подробности.
— Почему здесь третья степень охраны? — неожиданно спросила она.
Флеминг не сбился с шага и не взглянул в ее сторону.
— Знаете, кто здесь сегодня? Болдуин, Робертсон, Крофт и Зентнер.
Холленд не поняла, в чем суть.
— В каком комитете заседают трое из них — исключая Крофта? — негромко спросил Флеминг.
Сенатской этики...
— Они собираются, когда кто-то оказывается под подозрением в нечистой игре. — Флеминг сделал паузу. — А мы здесь потому, что президент хочет дать возможность этим добрым людям заниматься своим делом без помех.
Сначала убийца услышал звук шагов по гравию и голоса. Потом голоса приблизились, он уловил, что разговаривают мужчина и женщина, даже разобрал несколько слов.
Наступило молчание, потом что-то ударилось о воду. Убийца узнал шлепок камня, потом услышал на другом берегу треск рации. Тот, кто бросил камень, невольно оказал ему услугу, выдав расположение группы, до сих пор не отходившей далеко от коттеджа. Теперь она находилась в отдалении.
Досчитав до тридцати, убийца осторожно приподнял крышу своего укрытия. Мужчина и женщина входили в дом. Значит, совещание началось и в его распоряжении три с половиной — четыре часа. Больше, чем нужно, если бы требовалось действовать быстро; вполне достаточно, чтобы доставить себе удовольствие, когда он доберется до девицы в коттедже.
Убийца плавно перевалился через стену домика и положил крышу на место. Убежище его, разумеется, обнаружат, с брезентом ничего не поделаешь. Но на внутренней стороне его шероховатая резина, похожая на крупнозернистую наждачную бумагу. Отпечатки пальцев на ней не остаются. Нейлоновый комбинезон прочный, в домике не найдут ни единой нити. Поскольку домик стоит в камышах, нечистая вода уничтожит жирные следы от волос и кожи. Собаки его не пугали. Даже будь они ближе, не учуяли бы его запаха возле пруда.
Идя по бедра в воде, убийца раздвигал камыши так осторожно, словно отыскивал младенца Моисея. Выйдя на берег, он опустился на четвереньки, опасаясь, чтобы сапоги не захлюпали в грязи, и пополз к находящемуся футах в девяноста коттеджу.
Теперь убийца находился на голой земле, лишь возле коттеджа рос высокий клен. Приподняв голову, он расслышал за прудом голоса. И двинулся на четвереньках быстро, как мог, от тяжести промокшей одежды икры и бедра начало жечь. На миг задержался у дерева; вокруг по-прежнему было пусто. Через несколько секунд забежал за коттедж и встал на колени у деревянного мусорного бака.
