— Ну-ка, ну-ка… — заинтересовался Литлер, выдергивая том. Тот сам открылся на нужной странице. — Так, что тут у нас?
На чистой странице замерцала надпись:
«Введите пароль».
— Литлер 1-й, Великий и Ужасный, попирающий ногами Вселенную! — гордо подбоченившись, произнес претендент на мировое господство.
«Кишка тонка. Пароль задан неверно. Повторите попытку», — ехидно ответила книга.
— Ах так! — разозлился Литлер, раскрутил цепочку и вмазал камнем по листу.
«Так бы сразу и сказал!» — мелькнула испуганная надпись. Страница налилась желтизной, и на ней начали проступать зеленые строчки.
«ОТПИРАЮЩЕЕ ЗЕЛЬЕ
Рецепт изготовления
Если у вас запор…»
— Издеваешься?!! — вскипел Литлер. — Да меня третий день несет! Из клозета не вылезаю…
Камень Власти выразительно постучал по столу, а затем по лбу Литлера, предлагая сравнить звук.
И тут его осенило. Он поднял над головой драгоценный амулет и недолго думая проорал заклинание.
— А вот выкусите! — сделал он неприличный жест в сторону невидимых противников. — Посмотрим, как вы запоете в полдень! Я еще буду властвовать над миром! Мой мальчик унаследует от меня не жалкий Голом, а всю Эвританию! Мы с Дэйном… Дэйн! Ты где?
Честолюбивый претендент на звание властелина мира схватился за колокольчик. В двери вновь появилась секретарша.
— Дэйна ко мне. Срочно!
— Ваш сын три часа назад покинул замок и велел передать вам, когда вы его хватитесь, вот эту записку! — четко отрапортовала Гева, передавая шефу пергамент.
Прочитав, владыка Голома схватился за голову.
— Дэйн на ристалище… — прошептал он.
— Как ему это удалось? — искренне удивилась секретарша. Все знали, что сын Литлера в магии практически нуль.
— Транслятор спер, подлец! — пояснил Литлер. — В смысле позаимствовал… — поправился он, посмотрел на кошачью лапу и завыл заклинание переноса.
Кабинет правителя Голома опустел. Гева похлопала глазами и пошла готовить тапочки. Она была очень исполнительной.
Кирилл на четвереньках давал уже третий круг по арене. «Господи! Куда меня занесло?!!» — пульсировало в голове.
Он вспомнил все и понял многое. По крайней мере, стало ясно, почему Кирон выскочил из него такой бледный. Частичку себя он все же оставил на память. И эта частичка играла вовсю. Три тысячи лет воздержания…
Кирилл бога понимал, но легче от этого не было. Перепуганная насмерть «девочка» неслась во весь опор, на полкорпуса опережая собратьев по несчастью, пристроившихся по бокам. Пятерка боевых пантер в этот момент чем-то напоминала запряженных цугом лошадей. Только вместо кареты они тянули на прицепе грохочущий металлический ком, состоящий из перепутанных цепей, боевых топоров, мечей и доспехов, внутри которых трепыхались полуживые рыцари. На трибунах творилось что-то невообразимое.
