Они остановились у порога внушительного, более ухоженного чем другие, дома, сошли с верблюдов. Хозяин ждал их у порога. Вильмовский внимательно присмотрелся к нему. Видный, высокий, облаченный в белую галабию, с благородными чертами лица. Иссиня-черные густые волнистые волосы, седеющая узкая бородка еще усиливали впечатление спокойного достоинства. Он стоял молча.
– Здравствуйте, – обратился он к Смуге и с легкой иронией добавил:
– Эффенди! Здравствуйте, господа! – и свободным широким жестом пригласил всех в дом.
Разговор, несмотря на усилия Абера, не клеился. И Смуга, и Юсуф обходили щекотливую тему, словно боялись ее тронуть.
Первым отважился Смуга:
– Прошло уже несколько лет, как я отсюда уехал!
– Я помню, – ответил Юсуф.
– Меня вызвал брат, он умирал, – пояснил Смуга.
– Я знаю, что это такое, когда умирает близкий. И внезапно.
– Значит, это известно нам обоим.
В разговор вступил Абер.
– Ваши сердца трепещут, – торжественно произнес он. – Пусть беседа успокоит их трепетание, послужит бальзамом для ваших ран. Мы оставим вас вдвоем.
Они погуляли с Вильмовским вдоль канала, орошавшего поля конопли и льна.
– Раньше коноплю выращивали только как дурманящее средство, – пояснил Абер. – А Мухаммад Али приказал возделывать ее повсеместно, поскольку не хватало парусины для флота. А так как не было и леса для кораблей, он велел сажать акации. Вот они и перемешались здесь с пальмами и оливковыми деревьями. Только в самом Аль-Фаюме посажено тридцать тысяч оливковых деревьев.
Когда они вернулись, Смуга вкладывал в руки Юсуфа уздечку своего верблюда. В Аль-Фаюме они купили для него новую дорогую упряжь и седло. Молодое животное выглядело прекрасно.
– Пусть этот дар говорит тебе о доброте и силе дружбы, – как раз произносил Смуга.
– Старая мудрость гласит, что «верблюд никогда не забывает обид», – усмехнулся Юсуф. – Хорошо, что человек – не верблюд. Сегодня я приобрел верблюда и вновь обрел друга.
Он заставил верблюда опуститься на землю и взобрался на него. Медленно, торжественно объехал двор.
– Отличный молодой дромадер, он будет долгие годы служить моему дому.
Атмосфера стала мягче, все говорили более свободно, шутили. Вспоминали старые времена, обсуждали политику.
– Что поделывают твои сыновья? – спросил Смуга.
Юсуф улыбнулся:
– Поговорка говорит, что у верблюда свои дела, а у погонщиков свои… У сыновей свои дела. Они вместе, но находятся далеко. И выбрали трудную жизнь. Живут в Асуане, водят караваны вверх по Нилу, в Судан и дальше. Сердце отца часто беспокоится.
