– Вершины блаженства, – подсказал Бартан.
– Ага… Эннда как цапнет зубами!
– Но… – Бартан замялся, удивляясь, сколь велика, оказывается, разница в любовных играх горожан и селян. – В порыве страсти… разве это редко бывает?
– Вот так вот? – Харро отнял тряпку от щеки, и Бартан содрогнулся, увидев рану в форме открытого рта – почти замкнутый круг, зашитый внахлест черной ниткой и щедро припудренный толченым перечным цветом – излюбленным кровоостанавливающим снадобьем колкорронцев, – но все же кое-где сочилась кровь. Кожа вокруг укуса сильно потемнела, и было ясно, что шрам останется на всю жизнь.
– Извини, – промямлил Бартан. – Ничего не понимаю.
– А после как накинется! Как начнет вопить и дубасить меня кулаками по голове! Убирайся, кричит, из комнаты! Я так растерялся, что пулей оттуда вылетел, а когда спохватился, Эннда уже заперлась. И все время выкрикивала что-то вроде: «Не сон! Не сон!» А потом умолкла, и уже несколько часов – ни звука. Только если кто-то пытается отпереть дверь… Бартан, я за нее боюсь. Надо к ней попасть, а то как бы она чего с собой не сотворила. Как она кричала! Как…
– Жди здесь. – Бартан вышел из дома и, не реагируя на вопросительные взгляды гостей, быстро зашагал к своему фургону. Там он открыл ящик и вытащил сверток с ювелирными инструментами. Рядом появился Крэйн Форатере.
– Сможешь, – осведомился он, – с дверью справиться?
– Надеюсь.
– Молодчина. Знаешь, Бартан, когда она развопилась, мы все побросали и – в дом. Глядим, а он – голый и в кровище. Напялили на него тряпье какое-то, рану заштопали, в кухне прибрали… Он ничего не рассказывает – стесняется, наверно. Думали, может, не стоит нынче гулянку устраивать, дела-то вон какие…
– Посмотрим, когда в спальню войдем, – сказал Бартан, торопясь назад. – Держись рядом. Понадобится помощь, я тебя кликну.
– Молодчина, Бартан! – пылко повторил Крэйн.
Харро сидел на корточках около двери в спальню. Бартан опустился рядом с ним на колени, хорошенько рассмотрел замок и удовлетворенно хмыкнул. Затем выбрал подходящий инструмент и поднял голову.
– Сейчас надо действовать быстро, чтобы она не успела ничего сообразить, – произнес он. – Когда открою, сразу вбегай, понял?
Харро кивнул.
Одним движением Бартан провернул ключ в замочной скважине и отпрянул. Харро кинулся на дверь плечом. Через дверной проем в свете из разбитого окна Бартан увидел Эннду Форатере – она забилась в дальний угол, дико взлохмаченные черные волосы падали ей на лицо, в котором не осталось почти ничего человеческого. Зрачков не было видно, одни белки, а на подбородке запеклась кровь, и на груди, на ночной рубашке, тоже багровели потеки.
