Как вы цветете! Пушкина. Ах, барон, барон... Геккерен. Я, впрочем, понимаю, как надоел вам рой любезников с их
комплиментами. Присядьте, Наталья Николаевна, я не наскучу вам? Пушкина. О нет, я очень рада.
Пауза.
Геккерен. Он сейчас придет. Пушкина. Я не понимаю, о ком вы говорите? Геккерен. Ах, зачем так отвечать тому, кто относится к вам дружелюбно? Я не
предатель. Ох, сколько зла еще сделает ваша красота!.. Верните мне
сына. Посмотрите, что вы сделали с ним. Он любит вас. Пушкина. Барон, я не хочу слушать такие речи. Геккерен. Нет, нет, не уходите, он тотчас подойдет. Я нарочно здесь, чтобы
вы могли перемолвиться несколькими словами.
В сад входит Дантес. Геккерен отходит в сторону.
Дантес. Проклятый бал! К вам нельзя подойти. Вы беседовали с императором
наедине? Пушкина. Ради бога, что вы делаете! Не говорите с таким лицом, нас могут
увидеть из гостиной. Дантес. Ваша рука была в его руке? Вы меня упрекали в преступлениях, а сами
вы вероломны. Пушкина. Я приду, приду... в среду, в три часа... Отойдите от меня, ради
всего святого.
Из колоннады выходит Гончарова.
Гончарова. Мы собираемся уезжать. Александр тебя ищет. Пушкина. Да, да. Au revoir, monsieur le baron. [До свидания, господин барон
(фр.)] Геккерен. Au revoir, madame. Au revoir, mademoiselle. [До свидания, мадам.
До свидания, мадемуазель (фр.)] Дантес. Au revoir, mademoiselle. Au revoir, madame.
Музыка загремела победоносно. Пушкина и Гончарова
уходят.
Геккерен. Запомни все жертвы, которые я принес тебе.
Геккерен уходит вместе с Дантесом.
В гостиной мелькнула Воронцова, к ней подходят,
прощаясь, гости. Музыка внезапно обрывается, и сразу
настает тишина.
Долгоруков. Люблю балы, люблю! Богомазов. Что говорить!
В сад оттуда, откуда выходит Богомазов, выходит
Воронцова. Она очень утомлена, садится на диванчик.
Долгоруков и Богомазов ее не видят.
Долгоруков. Хорош посланник! Видали, какие дела делаются! Будет Пушкин
рогат, как в короне. Сзади царские рога, а спереди Дантесовы. Ай да
любящий приемный отец! Богомазов. Ай люто вы ненавидите его, князь!.. Ну, мне, - никому, клянусь,
друг до гроба, - кто послал ему анонимный пасквиль, из-за которого весь
сыр-бор загорелся? Молодецкая штука, прямо скажу! Ведь роют два месяца,
не могут понять, кто. Лихо сделано! Ну, князь, прямо, кто? Долгоруков. Кто? Откуда я знаю? Почему вы задаете мне этот вопрос? А кто бы
ни послал, так ему и надо! Будет помнить! Богомазов. Будет, будет... Ну, до свиданья, князь, а то огни начнут тушить. Долгоруков. До свиданья. Богомазов. Только, Петя, на прощанье говорю дружески: ой, придержите язык.
