Много рыбы было наловлено в реке Тапайос, да и запасы кофе и шоколода были еще достаточно велики, так что ужин в лагере прошел очень приятно и оживленно. В том месте, где они на этот раз остановились, лес подходил почти к самой воде, так что можно было устроить очень комфортабельный лагерь. Погода продолжала быть прекрасной, и воздух был такой мягкий и теплый, что не было нужды чем-либо покрываться.
— Мы здесь в прекрасной, высокой местности, — сказал Ардара, — вам нечего опасаться ночного воздуха. Мы находимся в здоровом климате!
— А каково там в болотах, где живут собиратели каучука?!
Ардара покачал головой.
— Там очень нездоровое место, и люди часто хворают лихорадками и живут недолго. Нигде на всем свете нельзя отыскать более ужасных болезней, чем в Бразилии. У нас здесь тысячи людей страдают самым ужасным образом от зоба, а по берегам Амазонки очень распространена болезнь, которая, как мне передавали, неизвестна в наших местах, — это проказа!
— Она встречается к северу от нас. Но я уверен, что ее нет в Соединенных Штатах! — заметил Гарри.
— А можем мы опасаться диких зверей? — спросил Нед, вспоминая о ночном происшествии несколько дней тому назад.
— Насколько мне известно, их нечего бояться: в Бразилии не много найдется животных, которые могли бы причинить какую-нибудь неприятность.
— А как относительно обезьян? — осведомился Гарри.
— Если кто-нибудь из них явится в лагерь, то стоит только прогнать их пинками, — ответил со смехом Ардара. — Но сегодняшний вечер они не обеспокоят вас, так как не выбегут из лесу.
В костер не подбавляли нового хворосту, предоставив ему понемногу потухать, так как погода была теплая, и не требовалось согреваться искусственными средствами. Наши путешественники растянулись на земле, один возле другого, утомленные дневными трудами настолько, чтобы проспать вплоть до утреннего солнышка, если ничто не помешает.
С приближением ночи наступила торжественная тишина.
Пламя костра бросало красноватый отблеск на стволы и ветви деревьев.
По временам из реки выпрыгивала мелкая рыбка и с тихим плеском снова исчезала в воде; этот слабый звук можно было расслышать, несмотря на постоянный глухой рокот водопадов. Бывают леса, где ночь полна звуков и жизни, но в данной местности царила поразительная тишина в природе. Ночные бабочки кружились над тлеющим огнем, и многие обжигали себе крылышки и падали на горящие головешки. По временам раздавалось шуршание листьев: это, крадучись, подбирался к лагерю какой-нибудь зверь, но ни один из них не решался выйти из темного леса на свет.
