Она чувствовала, что он чего-то недоговаривает.
Наконец он сделал глубокий вздох и смущенно усмехнулся.
— Я должен вам кое в чем признаться, мисс Спаркс, — сказал он.
Синтия насторожилась.
— И в чем же? У вас уже успели появиться от меня секреты?
Он покачал головой и снова усмехнулся.
— Увы, еще до знакомства с вами. Это была не моя идея. Я знал, что это глупо. — Он помолчал. — Но, надеюсь, вы простите…
— Говорите же, господин Бхаттараи. Подозреваю, что это смешно… — Синтия изо всех сил пыталась говорить игривым тоном.
— Да, это смешно… — Он сделал паузу. — В общем, когда мы разрабатывали план вашего похищения, мы решили продумать и запасной вариант. На случай, если похищение сорвется. Так вот, Хари пришла в голову мысль.., обольстить вас. Начать ухаживать за вами, чтобы войти к вам в доверие. И однажды.., просто увезти в горы. Правда, глупо?
Синтия откинулась на спинку стула и расхохоталась.
— Обольстить?
— Ну, до настоящего обольщения могло бы и не дойти… — Он улыбнулся, явно наслаждаясь ее смехом. — Главное было увлечь вас и ослабить бдительность, чтобы легче было похитить.
— И кто же собирался выступить в роли коварного обольстителя? Хари? — Синтия рассмеялась еще громче.
Махеш с напускной серьезностью сдвинул брови.
— Нет, выбор пал на меня.
— И вы полагали, что я клюну?
Он открыто посмотрел ей в глаза.
— Повторяю, красивую и умную женщину не так просто обольстить. Есть опасность самому оказаться обольщенным.
— Но вы знаете, что женщины, какими бы недоступными, гордыми и умными они ни были, все же существа эмоциональные, доверчивые, увлекающиеся… Вы хотели сыграть на этом? — спросила она и внезапно перестала смеяться.
— Увы, порой, для осуществления благородной цели приходится использовать неблагородные средства. — Он опустил глаза.
— Что ж, было забавно узнать о вашем коварном запасном плане. — Синтия на секунду задумалась. — Но скажите, а что бы вы делали, если бы женщина серьезно увлеклась вами?
Этот вопрос она должна была задать самой себе. И действительно, что будет, если она серьезно увлечется этим мужчиной?
— Не знаю. — Он пожал плечами. — Я надеялся, что женщина окажется умной и доброй. Поймет и простит.
— Но ведь это жестоко, так играть чужими чувствами, — сказала она с укором.
— Знаю, мисс Спаркс, — твердо проговорил он. — Но мне в жизни пришлось столкнуться с гораздо большей жестокостью.
Синтия вздохнула.
— Простите, господин Бхаттараи.
Они несколько секунд смущенно молчали, и, тайком поглядев на него, Синтия заметила, как по его лицу скользнула тень затаенного разочарования. Что-то еще явно беспокоит этого мужчину, такого на вид самодостаточного и сильного.
